ПРОСТО – ПЛАТОН

Пресс-служба магнитогорского «Металлурга» предлагает вашему вниманию интервью Дениса Платонова, которое было опубликовано в официальном журнале, посвященном 60-летию клуба. Скоро мы сделаем доступной полную PDF-версию журнала. 

Довольно редко встретишь человека, который располагает к себе с первых минут разговора. Особенно, если перед тобой состоявшаяся личность с определенным статусом и весом в профессии. Денис Платонов вошел в зал для пресс-конференций, поздоровался. И… извинился, что его пришлось подождать: тренировка затянулась дольше обычного. Сразу сказал – говорить будет столько, сколько нужно. Это наша работа, и ее нужно уважать.

Денис – человек удивительно прямой и справедливый в суждениях. Всего в жизни привык добиваться сам. В 23 года он едва не повесил коньки на гвоздь, а сегодня он – двукратный чемпион в составе «Металлурга» и один из самых преданных «Магнитке» игроков. Почти полтора часа беседы пролетели на одном дыхании. И в каждом ответе Денис был откровенен и искренен.

«БЫВАЛО, В ДРАКАХ ДОСТАВАЛОСЬ»

– Денис, давайте начнем разговор с вашего детства. Саратов – ваш родной город. Каким вы его помните в те времена, когда, как говорится, деревья были большими?
– Саратов – это моя Родина. Конечно, для меня знаковое место – детский ледовый дворец. Еще – хоккейная коробка в парке. Там прошло мое детство. Потом – потихоньку, потихоньку… Школа. Дальше: школа – ледовый дворец – дом. И так по кругу, вся жизнь в Саратове. Меньше по улице шлялся, и слава богу.

– Не скучно было?
– Улица, конечно, пыталась переманивать. Но отец сыграл важную роль. Отшиб все эти ненужные вещи.

– Отец был строг в воспитании?
– Не скажу, что он был жестким. Просто говорил правильные вещи. И настаивал на своем. Сейчас, спустя время, я понимаю, что он был на сто процентов прав. Отгородил меня от улицы.

– Соблазны были?
– Ой… Да полно! (смеется). Особенно в 16-18 лет. В этом возрасте и появляются все соблазны. И дискотеки, и с девчоночками погулять, и с друзьями «потусить»… Сами знаете – тут же и пиво в подъездах, и черт еще знает что. Тут либо ты дальше идешь по пути улицы, и понятно, что ничем хорошим это не заканчивается. Или выбираешь спорт. Я выбрал спорт, спасибо родителям.

– А друзья помогли? Наверняка большинство были спортсменами…
– Не совсем… Друзья – во дворе. А двор – вот она улица (я имею ввиду образ жизни) во всей красе. Но родители говорили правильные вещи, воспитывали. Я это впитывал, как губка. У меня были другие цели. Хотя и похулиганить любил. Дрался в подростковом возрасте много. Бывало, доставалось. Но приводов в милицию не было, тьфу-тьфу-тьфу (смеется).

– Самое яркое воспоминание из юности?
– Сейчас уже и не вспомнишь. Были и подвалы, и гулянки… Ездили на дачу компанией, веселился, так сказать. Было время (улыбается).

– Как часто удается возвращаться в Саратов?
– Только летом… Я, признаться, не узнаю тот город, в котором родился и вырос. Он сильно изменился, он не такой, как раньше. Была промышленность, население было трудоустроено. А сейчас город задыхается. Заводы закрыли, зато как грибы растут торговые ангары – «Икея», «Метро» – там, где раньше были предприятия. В итоге Саратов – в пятерке беднейших городов России.

– С другой стороны – откуда-то есть деньги на то, что бы торговля существовала.
– Просто есть очень богатые люди, а есть – нищие. Среднего класса там не существует. Разрыв очень большой. Для бизнеса богачей хватает. А город – в упадке.

– Когда приезжаете, заглядываете в родную школу?
– Честно говоря, в школе давно не был. Однажды проезжал мимо – не узнал. Обнесли огромным железным забором, даже не понял, где там вход… Понятно, что для безопасности учеников. Но ощущения не те.

– Ваш отец тоже трудился на оборонном заводе?
– Да. Он даже играл за заводскую хоккейную команду «Темп». Раньше ведь было престижно выступать за честь завода. Да еще и в хоккей играть! Вот, пошел по стопам отца, можно сказать. Правда, он никогда этим профессионально не занимался. Максимум – выступал на первенстве области.

– При этом вы говорили, что в хоккей вас привела мама…
– Получается, что так. Тогда время такое было – отец постоянно на работе вкалывал. Мать отвела нас с братом в хоккейную школу, в ледовый дворец. Но первый раз я встал на коньки – фигурные – лет в пять. Мы тогда жили на окраине Саратова. Отец сам заливал лед во дворе. Вот на него я впервые и вышел. Понравилось! Потом переехали в центр, бабушке дали квартиру. А там спорткомплекс – в километре от дома, через парк пройти. Так и записали в «Кристалл».

О ДРАФТЕ УЗНАЛ ИЗ «СПОРТ-ЭКСПРЕССА»

– Какие воспоминания остались о первом тренере?
– Так и не скажешь. У нас сменилось очень много тренеров. Текучка кадров была сумасшедшая.

– В перестроечные годы заниматься хоккеем было куда сложнее, чем сейчас. Достать нормальную форму порой не могли даже в крупных городах… В этом плане было трудно?
– Я зацепил те годы, когда форму худо-бедно выдавали. Да, она была отечественная – «ГлавСпортПром». Но ее давали! И клюшки тоже раздавали – «Тиса», «Лидер». Чуть позже да, проблемы случались. Но мастера из первой команды выручали. Подойдешь, скажешь: «Дядь, дай клюшку». Дадут, не откажут. Тогда, да, играли «Тисами»… Потом уже пошли, помню, импортные «Кохо», «Титан». Но к тому времени я уже играл за вторую команду.

– Никогда не хотелось бросить хоккей?
– Бросить – точно нет. Желание играть, чего-то достичь собственным трудом перебивало все остальное. Помню, «Кристалл» выступал в МХЛ – Межнациональной хоккейной лиге. Отец меня водил на эти матчи, говорил: «Смотри, учись». Старался что-то хорошее запоминать. Стремился… Все же хотят хорошо жить! Нужно только стремиться к этому. Проходить через определенные жизненные этапы.

– Как совмещали хоккей с учебой?
– Да никак (смеется). Может быть, с первого по третий класс какие-то занятия посещал. А потом – сплошные разъезды. В тот момент я уже определил, что хоккей на первом месте. Тем более, у нас спецкласс был, где учились только хоккеисты.

– А как же экзамены?
– Не «автоматом», конечно. Приходишь – в парте нужная тетрадка лежит. Нужно просто грамотно все это переписать. А как иначе? Времени-то вообще не было.

– Сын сейчас тоже с этой проблемой столкнулся?
– Пока поездки не начались, был отличником. А сейчас уже с мамой воюет насчет уроков.

– Папа не вмешивается?
– Бывает иногда. Когда Юра уже грань переходит…

– Сын, как и вы, играет на позиции нападающего?
– Да. Я, кстати, тоже всегда был форвардом. В защиту тренеры не ссылали. А вратарем сам никогда не хотел быть. А вот забивать – хочется до сих пор (улыбается).

– «Кристалл» – команда и школа с многолетними традициями. Однако вы, пожалуй, единственный воспитанник, сумевший забраться так высоко в профессиональном плане. Почему, как считаете?
– Я не один, нас много. Ребята просто позавершали уже. А так – были и лучше меня. Некоторые и сейчас играют… Лично я считаю, что достиг всего за счет трудолюбия и характера. Важную роль сыграл отец. Я вовремя осознал, что хочу чего-то добиваться. А для этого нужно много работать.

– В этом году «Кристалл» снялся с чемпионата ВХЛ. Как считаете, есть шансы у команды вернуться хотя бы на этот уровень?
– Меня саратовские ребята об этом летом спрашивали. Я считаю, что нет. Вроде как реконструировали дворец спорта. Только я так и не понял, для кого делали реконструкцию. Сейчас там играет баскетбольный «Автодор». Ходят слухи, что хоккейную коробку поставят… Но вы поймите: денег в области нет. Сейчас, даже если возрождать команду, играть туда все равно никто не поедет. Плохая репутация: там постоянно задерживали зарплату, обманывали, а то и вовсе не платили. Значит, состав соберут по остаточному принципу. Зрители на аутсайдера «вышки» ходить снова не будут. И кому это в итоге нужно?

– Как вас в Саратове заметили американские скауты?
– До конца не знаю до сих пор. Думаю, что постарался Сергей Николаев, легендарный тренер, который тогда работал с «Кристаллом». Мне кажется это он посоветовал, мол, «взгляните на пацана». Я сам не понял, как меня на драфт-то поставили. Открыл утром газету, «Спорт-экспресс», а там – новость, что меня задрафтовали.

– То есть – никаких переговоров, ничего такого до этого…
– Вообще ничего. Зато как напечатали, так начались эти звонки агентов. Начали по ушам ездить. Как они любят – петь о сладком будущем.

– Так или иначе, выбор на драфте стало событием?
– Конечно. Пришло первое ощущение того, что какая-то ступенька в жизни достигнута. Что не зря все. Как первый покоренный рубеж.

АНГЛИЙСКИЙ МАТЕРНЫЙ И ХОККЕЙНЫЙ ЛЕКСИКОН

– Почему не пошла игра в Америке? Со стороны кажется – опыта набрались, поиграли за «Ак Барс», габариты тоже вполне – североамериканские… Но быстро вернулись обратно.
– Поехал, посмотрел. Понимаете, туда нужно ехать, если ты звезда. Как Овечкин, Малкин. Выиграть конкуренцию, поверьте, очень сложно. Там таких же как я – человек 100 на место. И при прочих равных предпочтение отдадут не мне, а местному воспитаннику. В России, кстати, наоборот, почему-то.
Ну поиграл я год в Казани до этого. И что? Молодой был. Агенты по ушам поездили, я, дурачок, повелся. Вот так и вернулся по-быстрому.

– Как вас встретили в Америке? Какими были отношения с заокеанским клубом?
– Да отношения-то нормальные были. А встретили… Сейчас расскажу. Прилетели в аэропорт, и – нет никого. Это вам не Россия. Там ты приехал, все, тебе кто-то дал какую-то бумажку, расписание, а после добирайся сам, как хочешь. Это у нас – и встречают, и провожают.
Без знания языка тяжко было, конечно. Денис Архипов помогал. Потом по предложению в день учить начал, немного освоился. Когда остаешься один на один с этой американской жизнью, рано или поздно выучишь английский.

– По сути, ваша заокеанская карьера закончилась сразу после тренировочного лагеря…
– Да. Выступил в нескольких выставочных матчах… И даже ты будешь играть лучше – в основу все равно поставят своего. А тебя отправят в фарм: учить язык, вникать в быт.

– Самое яркое впечатление от этой поездки?
– (после паузы). Совершенно другая жизнь там. После России диву даешься.

– Не хотелось остаться?
– Да нет. Домой больше хотелось. Да и не рвался я туда особенно. Получится – хорошо, нет – так нет. Не жалею ни о чем.

– Сейчас-то с английским как?
– Да никак. Все осталось на том же уровне. «Здрасти», да «до свидания».

– И даже общение с иностранными тренерами не помогло?
– Ну английский матерный я выучил (смеется). Если серьезно, то хоккейные слова, конечно, знаю. Этого вполне достаточно.

«ПРИШЕЛ БИЛЯЛЕТДИНОВ – ХОККЕЙ ЗАКОНЧИЛСЯ»

– Успехи в хоккее связываете с личным упрямством (по-спортивному хорошим) или все же с заслугой какого-либо тренера?
– И то, и другое. Если говорить о большом хоккее, то, безусловно, огромную роль сыграл Сергей Николаев, который работал в Саратове. Он действительно научил нас многому. После переезда в Казань моим учителем стал Юрий Моисеев. Когда перебрался в «Магнитку», огромное влияние на мою игру оказал Дейв Кинг, тоже многое дал. Так вот, постепенно, от каждого тренера брал что-то новое, лучшее.

– Почему после Саратова вы отправились именно в Казань?
– Настоял Виктор Левицкий, который был менеджером «Ак Барса» в те годы. Он связался с руководством «Кристалла», и последние месяцы в Саратове я доигрывал, как бы сданный Казанью в аренду. А почему проявили интерес? Возможно, повлиял и драфт НХЛ.

– В «Ак Барсе» хорошо платили?
– Пять тысяч долларов в месяц. А в Саратове – две тысячи.

– Локаут вас серьезно подвел… В одно мгновение вы вдруг перестали попадать в состав «Ак Барса».
– Да, при Моисееве я начинал играть в первом звене. Вместе с Цыплаковым и Чупиным. Плющев и Вуйтек, которые тренировали Казань позже, привносили свои изменения. А как пришел Билялетдинов, так все – для меня хоккей закончился.

– Говорят, в тот локаутный сезон вы и вовсе помышляли повесить коньки на гвоздь. И это в 23 года!
– А как? Ты играешь-играешь… Что-то получается. Выкладываешься. А потом тебя раз – и задвигают куда-то.

– В этом «повинны» заокеанские звезды или…
– Нет, не звезды. Только тренер по фамилии Билялетдинов. Если ты ему не понравился, все, можешь забыть об игре.

– Согласны, что Билялетдинов – человек очень упертый. И не поменяет своего мнения даже в той ситуации, где он очевидно неправ?
– Согласен полностью. Я тоже через это прошел. Не знал бы, не говорил.

– Почему пошли дальше? Почему в тот момент не завершили карьеру?
– Поступил новый вызов, из «Магнитки». Агент позвонил, предложил вариант с «Металлургом». Согласился без раздумий. Хотелось самому себе доказать, что я еще чего-то стою, что-то могу достичь.

«ХОТЕЛ ЗАЯВИТЬСЯ НА «ТУР ДЕ ФРАНС»

– Что знали о Магнитогорске?
– Особенно, ничего. Так, прилетал сюда пару раз. Могу сказать, за 13 лет город изменился сильно. В лучшую сторону.

– Тогда думали, что Магнитка станет для вас вторым домом?
– Да нет, конечно. А со временем прикипел. С каждым годом становилось все больше друзей. Сын освоился в хоккейной школе. Сейчас все нравится. Обустроил быт, обжился. Все как-то само собой вышло.

– Обжился – не то слово! На момент разговора – 568 матчей за «Магнитку» – четвертое место в истории клуба. Впереди – Евгений Бирюков, Сергей Осипов и Алексей Кайгородов. Следите за такой статистикой?
– Спасибо, честно говоря, не знал. И мне очень приятно, что я играю за эту команду, за «Металлург».

– Тем обиднее было то расставание, которое случилось в 2011-м году?
– Этого я вообще не понял… Вернее не так. Сначала я не понимал. Но потом, по прошествии времени, я во всем прекрасно разобрался. Не хочу это предавать публичной огласке. Но для себя я все уяснил.

– А ведь вы неплохо сыграли в сезоне 10/11 – 29 очков в КХЛ. Привлекались в сборную. А потом – «черный сезон» за Уфу и Омск. В чем причина провала? Эмоционально подкосила эта ситуация?
– Еще один этап в жизни, который было необходимо преодолеть. Зато теперь я знаю, как быть в подобной ситуации: как мыслить, что говорить. Самое главное – уметь терпеть. Не дергаться. Не пошло, начал дергаться, все – вылетел.
Был вариант вернуться в «Магнитку» из Омска во время дозаявки. Но опять случился обман со стороны одного человека. До дедлайна оставалось три часа, когда я узнал, что в Магнитогорск не еду. Спасибо агенту, быстро нашел возможность перебраться в Уфу. Но там я доигрывал, зная наверняка, что вернусь в «Металлург».

– Вы как-то неоднозначно отзываетесь об агентах…
– Сначала попался один, так скажем, шарлотанчик. Но сейчас все нормально. Да и на рынке агентов порядок навели. Раньше их знаете сколько было? Тьма!

– Агент необходим хоккеисту?
– Да, конечно. Нет, ты можешь и сам все дела вести. Но для этого нужно иметь идеальное юридическое образование. В документе одна фраза может все изменить не в твою пользу.

– Возвращаясь к Омску. Вы называли тренера Ростислава Чаду странным специалистом. В чем была эта странность?
– Про Чаду сами чехи говорили, что на родине его не признают, как тренера. Он все упражнения давал какие-то детские. Мы – взрослые парни – не понимали, что вообще происходит. Сплошная беготня без шайбы!

– Пол Морис, уже в Магнитогорске, не напомнил Чаду? Тоже немного странный специалист, как оказалось…
– Мы при нем такой километраж намотали по льду, мама дорогая! А сколько еще в зале, на велосипедах… Чуть не по часу в день крутили велосипед. У нас был отличный состав, мощное усиление из-за океана. Но нам просто не хватило физики. Бегали-бегали, потом в зале педали крутили… В жизни столько нагрузки не получал! В какой-то момент хотел поехать в спортивный магазин, купить велошлем, налокотники. Заявиться в «Тур де Франс» (смеется). Вот наш тренер по физподготовке Барассо где-то и перегнул палку, честно. До финиша силенок не хватило.

– А что скажете о Малкине? Вы с ним поиграли в те годы, когда он еще не был лучшим хоккеистом планеты. Во время локаута с вами на лед выходил Малкин-звезда. Сильно изменился парень?
– Нет. Все такой же скромный. Но, знаете, возмужал, заматерел. Приехал уже не мальчик, а дяденька. Более уверенный в себе, состоявшийся. Атмосфера в команде вообще была нормальная. Эти парни еще недавно были в «Металлурге». Никто пальцы не гнул.

– А что за история с капитанством в том сезоне? Изначально выбрали вас, потом вы передали это звание Малкину, а когда тот уехал, капитаном стал Мозякин…
– Тогда все решал тренер, Пол Морис. Никаких обид – целиком его решение. С другой стороны, ты вроде бы капитан, такая ответственность. А сам сидишь на лавочке. Как мы говорили: «ВИП-места, хоккей посмотреть» (смеется). Возможно, правильно, что Евгению полномочия делегировал тренер.

«ДАЖЕ ЗАРЯ НЕ СПАЛ ПЕРЕД ФИНАЛОМ»

– Эмоции от побед в 2007-м и 2014-м годах отличались?
– Первый кубок был более эмоциональным. Считай, первая серьезная победа. Да, до этого выигрывали Кубок Шпенглера, но это не то. А сейчас – стал постарше что ли. Выиграли – и пустота внутри. Просто сел, и сидишь. Понимаешь, что нужно радоваться, а ты просто опустошен изнутри. Поднимаешь кубок, осознаешь, что выиграл и все – тебе ничего не надо. Еще шампанского выпил, вообще разморило!

– А потом, через какое-то время? Во время чествования чемпионов?
– Там – да. Когда вызывали на сцену, уже было и волнение, и какая-то гордость, и дрожь в коленках. Эмоции вернулись. А в 2007-м гуляли и веселились сразу после финальной сирены. Помню, в аэропорт нас привезли, вылета нет. Присели по-мужски, отметили. В самолете до Магнитогорска почти все спали.

– И тогда, и в прошлом сезоне, звание чемпиона разыгрывалось в решающем матче. Когда был больший мандраж?
– Перед седьмой игрой со «Львом». В Казани я в пятом матче из-за травмы не играл. И игру не смотрел. Не мог. Когда Атюшов забил гол, вышел, ходил-бродил вокруг Арены. А уж потом Буля (Бульин – Прим. ред.) меня позвал, когда минута оставалась.

– Удивительно, кстати, но в прошлый, чемпионский, сезон у вас была не лучшая статистика…
– Конечно, это задевает. Но если ты весь сезон пашешь в меньшинстве, об очках и не думаешь.

– Как настраиваетесь перед играми? Есть какой-то ритуал?
– Всегда сначала шнурую правый конек. Не знаю почему, но так привык. Чтобы сконцентрироваться на матче, наливаю себе кофе в раздевалке, сажусь, начинаю прокручивать в голове все, что знаю о сопернике. Как они действуют в большинстве, в меньшинстве, как вкатываются в зону.

– Вы – суеверный человек?
– Есть немного. Но несильно. Встаешь утром, откатался, пообедал. Поехал домой, поспал. Вечером – на игру. Вот и все. Меньше загоняться надо, больше получится. А если сплошные приметы – можно с ума сойти, честно говоря.

– Ностальгия по дворцу Ромазана не мучает? Какой из двух магнитогорских дворцов больше по душе?
– Во дворце Ромазана отыграл всего-то полтора года. Поэтому Арена «Металлург» роднее, что ли.

– Есть любимые или, наоборот, нелюбимые дворцы в КХЛ? Коваржу, например, нравятся старые стадионы вроде Лужников.
– Пускай в Череповце в старом дворце поиграет. Посмотрим, как ему там понравится раздевалка. Она там в подвале! (смеется). Мне нравится, что все города КХЛ потихоньку выходят на новый уровень: лед качественнее, раздевалки просторнее. Я за современные арены.

– Как относитесь к маленьким площадкам?
– Нормально. Бегать меньше, это же хорошо.

– То есть КХЛ стоит переходить к формату североамериканских коробок?
– Сложный вопрос. На маленькой площадке все происходит быстрее. И силовой борьбы больше. Хоккей намного проще – углов нет, все отлетает в центр, чаще по воротам бросаешь. Это все на любителя – кому-то так нравится, кому-то по-другому. Мне, честно говоря, без разницы.

«БОЛЕЛЬЩИК – СИЛЬНЫЙ ИГРОК»

– На льду – вы жесткий человек. В жизни – тоже?
– На площадке – эмоции. Не любишь, когда команда проигрывает, у тебя что-то не получается. Начинаешь кусаться. А в жизни – нет, все спокойно.

– Насколько игра флангового нападающего зависит от центрфорварда звена?
– Очень сильно. Как развивается атака? Защитник отдает пас центральному нападающему. Мы – «края» – набираем скорость, центральный нам «вкладывает» шайбу. И дальше – варианты. Либо мы сами угрожаем воротам, либо отдаем обратный пас. Поэтому мы зависим от центра.

– Вы поработали со многими тренерами – и иностранцами, и россиянами. Кто из них оставил лично в вашей жизни наибольший след?
– В переходном хоккейном возрасте уму-разуму научил Николаев, я уже говорил. Большое впечатление потом оставил Кинг. До сих пор некоторые его приемы работают! У него были интересные тренировки. Упражнения никогда не повторялись, каждый день что-то новое. И подход особенный: раз скажет, два. Если ты не понял, остановит и еще раз растолкует. Он очень многое мне дал.

– Почему у вас 39-й номер?
– Пришел в «Металлург», 9-й был занят, Тертышный под ним играл. С детства всегда был девятым. Нравится это число. Но и под 39-м вроде неплохо получается.

– В чемпионской раздевалке, после победы в Кубке Гагарина, вы сказали, что «снимаете шляпу перед болельщиками». Для вас поддержка трибун многое значит?
– Болельщик – это очень сильный игрок. Но только когда он действительно за нас играет. Иногда как в театре, правда. Понятно, что где-то и наша вина – значит, так действуем на поле. А когда набираем ход, сразу слышно зрителей. Это придает сил!

– Вас частенько и критикуют болельщики. Как относитесь к подобным, порой не слишком приятным высказываниям?
– Если по делу – то пусть. Если я заслужил эту критику, я обязательно выслушаю. Сделаю выводы и постараюсь исправиться. Коль виноват, нужно меняться. Работать на тренировках. А если я просто кому-то не нравлюсь – что я смогу изменить?

– Читаете, что про вас пишут в прессе?
– Сейчас уже нет. Более того – вообще ничего не читаю про хоккей. Интересуюсь мировыми новостями, политикой, экономикой. Событиями из мира спорта, но не хоккея. Биатлон, лыжи, футбол.

– А форумы болельщиков?
– Такое вообще никогда не читал и не буду.

– Во время недавнего матча звезд многие хоккеисты делали селфи, тут же размещали фотографии в соцсетях. У вас есть какие-нибудь аккаунты?
– Нет, этим тоже не увлекаюсь.

– Вы человек замкнутый или компанейский?
– Компанейский, у меня много друзей.

– Как вас прозвали в команде?
– Платон, Платоша – все просто. Иногда «Старым» называют (смеется).

– У Старого есть какие-то привилегии в раздевалке? Может, без очереди на тренажеры пускают?
– Наша молодежь тебя пропустит, как же! (смеется). Но пусть дышат в спину. Перестанут – мы остановимся. Пускай подгоняют, для нас стимул лучше работать.

– Как встречаете новичков в раздевалке? В НХЛ вон шутят, порой даже недобро…
– У нас новички только проставляются, по старой традиции (смеется). Это везде так, в жизни. На предсезонке всегда есть пара дней, тренера отпускают команду. Так называемое «сплочение». Вот там и знакомимся с новичками. А дальше – снова пахать, все равны.

«СЕМЬЯ – САМОЕ ГЛАВНОЕ В ЖИЗНИ»

– Ваш сын выходит на финишную прямую в хоккейной школе. Не можем не спросить, как успехи?
– Пока получается, тьфу-тьфу. Самое главное, чтобы у него было желание. Сейчас возраст такой – 15-16 лет… По себе знаю – и улица будет, и соблазны те самые. Мне важно его не просмотреть, не упустить момент. Но если есть сильное желание играть в хоккей, все будет хорошо.

– Вы видели в своем сыне хоккеиста? Или это было его решение?
– Он сам. Приходил на хоккей, смотрел, как я играю. И еще маленький загорелся, хотел играть.

– Принимаете участие в его тренировках?
– В сами тренировки я не лезу. Прихожу на игры, смотрю, подмечаю ошибки. Вы же знаете, как они заметны сверху. Подсказываю. Важно, чтобы понимал, что я ему плохого не пожелаю.

– Хотели бы вместе с сыном сыграть на профессиональном уровне?
– Конечно, хочу. Но тут уж как здоровье позволит. Хочется играть как можно дольше. Знаете, при нынешней жизни, как говорится, и на Север поедешь, чтобы семью прокормить. Пока есть локоть рядом, нужно пытаться его кусать.

– Семья – самое главное в жизни?
– Естественно. Жаль, что очень мало времени проводим вместе. Младшая дочь учится, старший сын в разъездах. Я, понятно, тоже. По вечерам только удается собраться всем вместе на несколько часов.

– Есть у вас какие-то увлечения, хобби? Может быть, рыбалка или охота?
– Времени ни на что не хватает, честно. На охоте ни разу не был. На рыбалку летом выбираемся в Саратове. С ребятами на катерах выезжаем на какой-нибудь остров на Волге. Но я не шибко и рыбак. Это больше так – развеяться, посидеть за вкусным столом на природе, на свежем воздухе.

– Путешествуете?
– С семьей после сезона дней на 10 уезжаем в жаркую страну. В Эмираты, например. Но в этом году, похоже, поедем на Волгу (смеется).

– Автомобиль для вас – это просто средство передвижения? Или нечто большее?
– Машина – тема такая, особенная. Очень слежу, много внимания уделяю. Люблю, когда в салоне порядок, все чисто.

– Какой вид спорта помимо хоккея наиболее интересен?
– Футбол. Но я не болею ни за какую конкретную команду. Я – за красивую игру. Когда, знаете, многотысячные английские стадионы поют… Такая атмосфера – класс! В прошлом сезоне впервые побывал на большом футболе. Вместе с командой посетили матч лиги чемпионов «Шахтер» – «Челси». Это, конечно, круто!

– Летать вам приходится много. Как коротаете время в самолете?
– Сейчас вот купил книгу Александра Бубнова «Спартак»: 7 лет строгого режима». Заинтересовала. Почитайте, рекомендую. Ух он там по всем прошелся! Из книг люблю на спортивную тематику и биографии. Интересно. Но чаще все-таки смотрю фильмы и сериалы. «Физрук», «Реальные пацаны»… Перелет скоротать помогает.

– Есть любимое кино?
– «Классик». Нравятся фильмы из серии «Особенности национальной охоты». Очень уважаю советские комедии. Их можно смотреть тысячи раз и никогда не надоест!

– Что любите из музыки?
– Группы 80-х и 90-х. Выделил бы «Руки вверх».

– Сезон в разгаре. Какие планы?
– Поживем-увидим. Хочется, конечно, завершить его в ранге двукратного обладателя Кубка Гагарина!