Андрей Назаров: "Яблонски и Мирасти у нас не будут никого резать и кусать" Часть 2

Главный тренер «Витязя» Андрей Назаров в интервью Алексею Шевченко и Александру Лютикову вспомнил, как один бежал на скамейку «Локомотива», рассказал, как дрался на улицах в Челябинске, и объяснил, какие игроки нужны «Витязю».

— Было такое у него начинание. Но не получилось.

— «Актером» его в раздевалке не называли?

— Над бойцами особо не подшучивают. Всем идти на лед — на тренировке можно и получить ненароком. Были такие случаи. И много раз.

— Максорли вас драться учил?

— Немножко я у него учился. Но вообще у них же был свой стиль. В то время, когда они дрались, у них майка слетала автоматически, просто сразу. И дрались без майки, фактически убивали друг друга. А когда я начал более-менее часто драться, ввели правило: майка должна быть привязана. Если нет — матч-штраф. И драки изменились. Больше стало приемов на удержание.

— А что поменялось в подготовке к боям?

— Надо было срочно качать верхний плечевой пояс. Если он слабый будет, то ты удержать никого не сможешь. Человек тебя просто изобьет.

— Какой самый нелепый штраф вы получали от лиги?

— 13 игр за удар судьи. Случайно ударил. В клубе, конечно, плохо на такое реагировали. Но для меня было главное, что есть фанаты. Пока за меня болеют, я нужен клубу. Фанаты после хорошей драки приходили, благодарили.

— Подарки дарили? Там же принято стряпню какую-то приносить.

— Я просто плохо отношусь к этому всему — к печенькам всяким. Выкидывал сразу.

— Боялись отравиться печеньем?

— Вот-вот. Было такое не раз у людей.

— У вас ведь был ресторан в Америке. Обманывали вас там?

— Обманывали.

— Много денег утащили?

— Да порядочно. Честно смотрели в глаза и тащили, тащили. Как во всех других ресторанах. Прошло месяцев пять-шесть — и я с этим делом завязал. Скорее всего, я не создан для этого бизнеса.

***

— Андрей Зюзин рассказывал, что тренер «Сан-Хосе» Дэррил Саттер бесился, что русские — вы, Козлов и Зюзин — постоянно вместе ходите.

— Было такое, да. Это от тренерской глупости просто. Не имел он такого права нам за это выговаривать. Мы русские, мы вместе должны быть. Хороший был тренер, просто не очень умен был на тот момент.

— Рассаживали вас?

— Рассаживали, селили в разных номерах. Запрещали на русском говорить в раздевалке.

— После ухода Ларионова, говорят, дедовщина началась в «Сан-Хосе». Вы попадали под это?

— Я уже драться тогда начинал, так что не попадал особо.

— Вас Линдрос однажды поджидал на автостоянке из-за того, что вы его одноклубника крепко избили.

— Да. Он неправ был. Драка уже кончилась, матч завершился, все домой собрались ехать, а тут он с компанией.

— Сколько народу вас ждало там?

— Да я не помню уже точно. Человек семь.

— Как разошлись-то?

— Никто в полицию не попал — это самое главное.

— Страшно вам тогда было?

— Чего бояться-то?

— А когда бежали на скамейку «Локомотива»?

— Нет.

— Но там же их много было.

— Ну что поделаешь. Я большой, а их много.

— Попали вам ярославцы?

— Конечно. Но ничего страшного. Мне вообще эти разговоры как-то не очень интересно: попали, не попали — какая разница? Дело молодое. Подрались, никто никого не убил.

***

— Скучаете по Америке?

— Если и скучаю, то не по самой Америке — по НХЛ. Там я провел свои молодые годы. В Америке тяжело привыкнуть к их жизненному цинизму. Там на победу ставится все: дружба, родня. Когда у тебя что-то не получается, никто тебе там особо не поможет. А мой родной город — Челябинск. Я тут родился, научился ходить, вырос. Сейчас тут. Здесь, наверное, и буду помирать.

— Челябинские болельщики очень хотели вашего ухода с поста главного тренера «Трактора». Теперь они перед вами извинились?

— Извинений не было. Но где-то они были неправы, где-то я, так что все нормально. Я извинений никаких не жду.

— Но на следующий год после того, как вас наконец убрали из «Трактора», команда не попала в плей-офф.

— Ну и что тут говорить? Это их желание было. У меня сейчас хорошая работа в хорошем клубе — я доволен тем, что есть.

— Но «Витязь» в плей-офф давно не попадал.

— «Трактор» к моему приходу тоже. Но потом-то три года попадали. Будем делать такой «Витязь», который попадет в плей-офф в этом сезоне. Скажу вам статистику. Вы, может быть, не обращали внимание, но с моим приходом «Витязь» шел на восьмом месте по очкам. И если бы так начать с сентября, то мы были бы в плей-офф. Не то, что я великий тренер и что-то поменял, — это совместная работа была. И тренерского штаба, и руководства клуба. Седьмое-восьмое место — для нас это решаемая задача. Это не то, что я сгоряча вам ляпнул, — это статистика. Голые факты.

— Легко работать с Панариным?

— Мне Панарин напоминает Кузнецова челябинского. Они оба из простых семей. Знают цену куску хлеба. Так что особых проблем с ним нет.

— Но вы Панарина без раздумий наказали за пропуск тренировки, хотя он был не виноват.

— Ну как не виноват?

— Но когда руководитель ФХР говорит игроку молодежки: «Мы едем на телевидение всей сборной», — надо ехать.

— У нас у всех есть рабочие места. Чемпионат мира на тот момент кончился, это было уже время «Витязя». Момент исчерпан уже, парень понял все свои ошибки. На тот момент он подставил клуб — сам понял это и извинился. Вышел на следующий матч и стал лучшим игроком. Так что мое лечение ему пошло только на пользу.

— Что ему может помешать стать звездой?

— Ни Назаров, ни «Витязь» не помешают ему. Если сам Панарин себе не помешает, он будет звездой.

— Похоже, вы один в России верите в Алистратова.

— Смешно вот тоже. Все так говорят, забывая, что Алистратов три года подряд выводил «Трактор» в плей-офф. Причем начал это делать в 17 лет. Почему этого-то никто не видит?

— А после вашего ухода потерял место в воротах.

— Не хочу ничего плохого говорить про новое руководство «Трактора», но его убрали по надуманным причинам. Привезли Карона — ничего не показал. Скотта — то же самое. Я приглашаю в «Витязь» хоккеиста, у которого есть большое желание показать свой лучший хоккей. Такой хоккей нужен «Витязю».

— «Трактор» при вас стал ездить на выезды в костюмах. В «Витязе» тоже такое будет?

— Посмотрим. Тут немножко другая ситуация. Швейной фабрики в спонсорах, как у «Трактора», у «Витязя» нет. Но говорю же — посмотрим. Может, что-то такое и получится.

— С одной стороны у вас Панарин, Алистратов. С другой могут быть Яблонски или Мирасти. Они-то вам зачем?

— За тем же самым. От каждого хоккеиста мы используем сильные стороны на благо команды. Вот и будем использовать сильные стороны Яблонски и Мирасти.

— Но в хоккей играть они слабо умеют.

— Тут я с вами не соглашусь. Они как раз играют в тот хоккей, в который играет «Витязь». Вот вы давно работаете. Но что в вашем понимании играть в хоккей? Это выйти и забить двадцать голов? Нет-нет, не перебивайте. Это командная игра. Если человек не забивает двадцать голов, это ни о чем не говорит. Я вам назову сотни человек, которые играют в России десятками лет и забивают два-три гола за сезон. Но они продолжают работать, получать хорошую зарплату. Почему? Потому что они хорошо умеют делать на льду что-то другое. Убивать время в меньшинстве, ложиться под шайбу, помогать в обороне. То же самое Мирасти и Яблонски будут делать в «Витязе». Просто, может, в Америке их использовали немножко чересчур однообразно. У нас будет иначе. Саймон до моего прихода забил 0 голов в 12 матчах. В следующих 40 матчах он забивает 17 голов. Не то, что я великий, опять же. Просто тренерский штаб начал использовать его правильно. Так что Яблонски и Мирасти у нас не будут никого резать и кусать. Жесткая игра по правилам будет — для того, чтобы «Витязь» побеждал.

— Дарси Веро вы оставляете?

— Хороший вопрос. Сейчас разговоры на эту тему как раз идут.

— Вот вам как тренеру нужен Дарси Веро?

— Конечно, нужен. Мне нужны любые хоккеисты, которые хотят выигрывать. Потому что если двадцать человек захотят выиграть, то они выиграют. Я гарантирую это.

— Трудно работать в клубе, который все ненавидят?

— Ненавидеть — неверное слово. Лучше сказать — боятся. Или уважают. Это, опять же, сильная сторона клуба, которую мне надо использовать.

— Почти после каждого матча в интернете призывы: «Исключить „Витязь“ из КХЛ!»

— А за что исключать-то? Наши ребята — такие же, как все. Одна голова, две руки, две ноги, одна клюшка. Мы играем по правилам. Когда нарушаем правила, нас штрафуют. Просто наш хоккей пожестче, чем тот, к которому все привыкли. В другом стиле мы играем, да. Но это тот хоккей, который нам нравится.