Андрей Назаров: "Будем оберегать Ковальчука и сдувать с него пылинки. Дальше природа сделает свое"

Андрей Назаров – пожалуй, самая обсуждаемая персона в российском хоккее. О том, что за человек встал у руля действующего обладателя Кубка Гагарина, – в интервью главного тренера петербуржцев клубному журналу «Звезда СКА». Заходите, не бойтесь.

«Без шуток не будет коллектива»

— За время издания журнала мы общались со многими игроками, которые работали не только с вами, но и с другими тренерами. И всегда рано или поздно речь заходила о вас. Почему так получается?

— Многие из этих игроков попадали ко мне, когда были молодыми. Я пытался научить их быть профессионалами. Вот и все. Их первые шаги в профессиональной карьере случились при мне. Наверное, учил в жесткой форме. Самые лучшие и самые запоминающиеся их показатели говорят о том, что я научил их правильно.

— Сильно изменились Кетов и Шипачев с череповецких времен?

— Шипачев добавил, а Кетов немного сбавил. В СКА у него была роль игрока третьего-четвертого звена. Сейчас я пытаюсь вывести его на тот уровень, что был в «Северстали». На него всегда можно положиться – этот игрок добывал результат, а не просто играл на удержание счета. И результаты он приносил неплохие. По разным причинам здесь его не использовали в таком амплуа. Я вижу, что он сдал, а Вадим, наоборот, прогрессировал. Кетов ушел из сборной, а Шипачев туда попал. В «Северстали» было наоборот.

— Чувствуется, у Кетова есть психологическая стабильность. В решающий момент он может взять ответственность на себя. Один известный тренер называл это «пондус».

— В Череповце Женя занимал лидирующие позиции. Мы заняли пятое место на Западе, два раза хорошо сыграли против СКА – один раз уступили в одну шайбу, другой раз выиграли по буллитам. Женя был номером один, а Вадим — номером два. После прихода в СКА ему отвели другую роль. Попытаюсь вернуть Кетова в действие. Чтобы он опять попал в лидирующие номинации. Ему нужно игровое время, а потом будут передачи и голы.

— Ожидали такого сумасшедшего прогресса от Дадонова?

— Я изначально знал, что Женя талантливый. Помню свой первый год в «Тракторе»: мы проводили тест — бег на 3 километра, потом сразу 400 метров на время. Я сказал: «Кто на 400 метров выбежит из минуты, будет неделю отдыхать!». Дадонов так выложился, что заработал эту неделю. Только он и Слава Войнов добились отдыха – было видно, что ребята талантливые. В плане хоккея их было трудно оценить — молодые еще, но в плане физической готовности они давали фору зрелым хоккеистам. В 17-18 лет выполняли сумасшедшие нагрузки. Было понятно, что они будут подниматься.

— Смотрите на Бурдасова как на зрелого мастера?

— У Антона должен быть сезон прорыва. Он обязан заявить о себе. Я сказал ему: «Хватит ездить на подножке и покупать себе красивые машины. Ты уже должен отвечать за результат». В товарищеских играх он начинает что-то показывать, забивает решающие голы. Пришло его время. Уехало много хороших хоккеистов — это шанс для него.

— Грустно, что не удастся поработать в СКА с еще одним воспитанником — Артемием Панариным?

— Хочу пожелать ему удачи в новом клубе. Мне всего 40 лет. Про тренеров в этом возрасте говорят «молодой специалист». Хотя уже не молодой (улыбается). Будем надеяться, что лет через 10, когда Артемий решит закончить в НХЛ и вернется сюда, мы еще встретимся. Хотелось бы.

— У него получится в НХЛ?

— Будет тяжело. Клуб очень амбициозный, но если получится — он станет звездой и там.

— Панарин рассказывал, что вы придумали ему прозвище – «Губы».

— У нас было много прозвищ: Губы, Нос, Уши, Волосы, Борода. Хоккей — это эмоции. Иногда, чтобы заменить постоянный негатив, надо шутить. Так шутим и разряжаемся. Пытаюсь научить молодых ребят, чтобы постоянно шутили в раздевалке – без юмора не будет коллектива. Только шутки помогают сплотиться. Некоторые из них обидные, некоторые — безобидные. Каждый понимает, что и его в любой момент могут подколоть.

— Для чего вы сделали Панарина вице-капитаном в 19 лет?

— Он показывал неплохой хоккей. Не мог забить, как забивал в СКА, но пять-шесть моментов за игру у него было. Как-то раз мы проиграли «Ак Барсу» в одну шайбу. Он подошел ко мне и сказал, что проиграли из-за него – из-за того, что он два раза не забил в пустые ворота. Тогда я понял: он готов поднять планку. Артемий вырос в тяжелых условиях. Вернее, для хоккеиста это нормальные условия, а для простого пацана — тяжелые. Но вырвался, молодец. Поздравляю его с этим и желаю удачи.

«Команда побеждает – обзывайте как угодно»

— Вам постоянно приписывают клише «тренер-мотиватор». Это раздражает?

— Мне без разницы: «мотиватор», «Назинатор». Отношусь к этому спокойно. Моя задача – выигрывать матчи. Команда побеждает – обзывайте как угодно. Команда проигрывает – тут у меня проблемы.

— Какую долю вы отводите психологии? На сколько процентов от нее зависит победа?

— Психология — это 50 процентов победы. Если ты психологически не готов к победе, ты ее никогда не заработаешь. Если ты не готов превзойти соперника, чего ни рисуй, как ни тренируйся — никогда не победишь. Если ты готов к победе — уже можешь победить.

— Если бы у вас был выбор: взять команду со средними игроками, которые готовы умирать на льду, или команду мастеров без характера — что выбрали бы?

— Знаете, я еще не достиг таких вершин тренерской карьеры, когда могу выбирать. Выбирают меня. И особо выбирать не из чего. Мне предложили работу — я подмотал удочки и сорвался. Если карьера сложится удачно, и когда-то я буду выбирать — тогда отвечу. Сейчас надо относиться к этому реалистично. Выбирают нас, мы не выбираем.

— Вы в курсе, что игроки вас цитируют?

— Это хорошо. Значит, что-то доходит до их ума. Я также цитировал своих тренеров. Мы проводим много времени вместе. Какие-то моменты доходят, а какие-то – нет. Может быть, что-то я неправильно доношу. Мы все люди, всем свойственно ошибаться. Моя задача – не воспитывать хороших людей, моя задача – выигрывать матчи. Выигрываю – молодец. Не выигрываю – не молодец. Все банально и просто.

— Кажется, вы слегка лукавите — раньше вы проделывали большую воспитательную работу...

— Было много молодых хоккеистов. Сейчас появилась большая группа возрастных ребят, которые поиграли на высоком уровне. С ними намного проще, они понимают наши цели и задачи. Когда ты находишься в более молодом коллективе — работаешь как воспитатель. Но задачу побеждать никто с тебя не снимает.

— Прошлым летом был случай с жестким разговором в раздевалке, запись которого попала в СМИ. Ходят слухи, вы наказали хоккеиста, который выложил эту запись...

— Никого я не наказывал. Даже не разбирался. И вообще это был не мой голос (смеется).

— В хоккейной команде, как в спецназе: то, что происходит в раздевалке, остается в раздевалке?

— Оставим это на совести того, кто записывал. Я такой человек: где-то горячий и вспыльчивый, а где-то отходчивый. Записали и записали. Что такого?

— Несмотря на контекст, там звучат правильные мысли.

— Так пытаемся их донести. Где-то они идут с криком, где-то без крика. Тот, кто хотя бы одну игру на лавке стоял, кто проводил хотя бы одно собрание, понимает, что это такое. Что касается того случая... Когда играешь домашний турнир, идет такое давление сверху... Для обывателя это немножко непонятно.

— «Даже если мы проигрываем, если у нас не получается — что-то же надо делать». Такова ваша позиция?

— Безусловно! Все матчи выиграть невозможно. Но при любом проигрыше нужно искать положительные моменты.

— Ваш девиз: «Нет мастерства — нужно брать характером»?

— Такое тоже есть. Характер — это и есть психология. Ты выходишь, ты уверен в себе и знаешь, что даже если не забьешь пять голов, то и с одной шайбой можешь выиграть матч. Это и есть психология.

— Говорят, в такой команде звезд, как СКА, вам будет трудно найти ключики к хоккеистам.

— Все открывать не буду, но в таких клубах еще проще работать. В сильном коллективе многие прошли через средние клубы. Все знают, что такое быть наверху и что такое быть внизу. Моя роль как тренера — это «физика», дисциплина и выигрышные матчи. Если я сложу все это воедино — получится серия побед.

— Вы и сами как тренер проходили через средние клубы. Каково это, когда ты понимаешь, что мог бы сыграть не хуже твоего хоккеиста?

— Такого нет. Мы все адекватные. Понимаем, что наше игровое время ушло. Когда было наше время – играли, сейчас нужно думать о настоящем. Выигрывать, выигрывать и выигрывать. Делать все возможное, чтобы побеждать в каждом матче. Хотя это тоже нереально.

— Когда вы работали в «Витязе», часто приходили на пресс-конференции очень грустным...

— Много проигрывали!

— В «Северстали» и «Донбассе» тоже было мало звезд. Тяжело работать с таким материалом?

— Это становление любого тренера. Никто не начинает сразу со звездных клубов. Ты расстраиваешься, понимаешь: что-то сделал неправильно. Любой тренер любит побеждать, и все расстраиваются, когда проигрывают. Мы все люди. Эмоции нельзя спрятать.

— Кажется, тогда вы расстраивались немножко по-другому — не то чтобы от поражения, а оттого, что не могли воплотить все, что задумали.

— Какие-то моменты не получались. В «Витязе» у меня сложилась неплохая тройка: Точицкий — Анисин — Панарин. С прикрытием канадцев они неплохо выступали, но не могли забить. Много игр проигрывали в одну шайбу. Такое поражение говорит, что как тренер ты что-то не докрутил. Могла быть ничья, но чего-то не хватило. Тут начинаешь крутить и искать причину в себе.

— Тяжело приходить в команду после Быкова, после чемпионства?

— Безусловно. Планка суперзавышенная. Ее нельзя опускать. Нужно не просто удержать ее на месте, нужно поднять выше. Перед нами стоит такая задача. Попытаюсь выполнить ее.

— Быков — ваш земляк. Не созванивались с ним перед приходом в СКА?

— У тренеров есть такой момент: особо не общаемся (смеется). Хотя друг к другу ничего плохого не имеем.

«С Ковальчуком задача простая: природа сделает свое»

— На первой открытой тренировке вы сказали, что готовы поставить против своей отставки. Сколько готовы поставить?

— Это была шутка. На самом деле я не думаю об этом. Мы просто работаем и стремимся выигрывать матчи. Посмотрим, что будет дальше. А увольняют и с первого места.

— На вас давит то, что в любой команде вы главный объект внимания болельщиков и прессы?

— Не сказал бы, что я главный объект внимания.

— Сейчас о Ковальчуке спрашивают меньше, чем о вас.

— Это временно; в связи с тем, что я только пришел. А внимание на меня не давит. Пора начать производить питерское мыло «Назаров». Может, попрет? Тогда буду торговать мылом.

— Как вы думаете, какое у вас количество хейтеров и доброжелателей?

— Когда играл в Америке, понял одну вещь. У меня было несколько знакомых журналистов, которые говорили: «Любая заметка про тебя, плохая или хорошая, — это пиар. Главное, чтобы не некролог». А мне 20 лет было, я даже не понимал, что такое «пиар». От любви до ненависти один шаг. Сегодня тебя все ненавидят, а завтра будут любить, так же и в обратную сторону. Работа такая, что сделаешь... Нужно только подливать масла в огонь, чтобы горело.

— Будете радовать какими-то небанальными комментариями?

— Буду стараться. Каждый раз, когда приезжал в Питер, видел много народу на пресс-конференциях. Человек по сорок-пятьдесят. Всевозможные газеты, телевидение, радио. Будем более открыто общаться. Если людям интересно — это хорошо. Бывают города, где два человека сидят и пишут обо всем. Это неправильно.

— Восемь лет назад, когда у Ильи Ковальчука были какие-то проблемы за океаном, вы с сожалением говорили о том, что не можете пригласить его в «Трактор». Сегодня он игрок вашей команды. Что скажете сейчас?

— Илья – звезда мирового уровня. Моя задача – помочь ему. Найти правильных партнеров и вывести его на хорошую физическую форму. Дальше природа сделает свое.

— Его часто критиковали по ходу прошлого сезона.

— На то и мы, которые будут его оберегать и сдувать с него пылинки. Илюшина задача — только забивать голы и радовать болельщиков.

— Скептики говорят, что у вас могут быть трения в отношениях.

— С кем? С Ильей?!

— Да.

— Пусть говорят. Я только улыбаюсь. Илья — профессионал с большой буквы. Он мне нравится как человек. У него крепкая семья. Повторюсь: с Ковальчуком моя задача простая — природа все сделает сама.

«До бизнеса недотянул знаниями»

— Сезон 2004/05 помните?

— «Авангард».

— Не страшно было лететь тогда на всю скамейку «Локомотива» защищать Ягра?

— Нет, нормально.

— А вам вообще бывает в жизни страшно?

— Конечно бывает. Не боятся только дураки. Всегда страшно.

— Тогда что такое для вас страх, что должно произойти, чтобы вам стало страшно?

— Тяжело этот момент объяснить. Но страх есть всегда, он присутствует. Повторюсь: не боятся только дураки.

— В «Авангарде» вы играли вместе с Ягром. Он до сих пор на льду, а вы закончили в 32. Почему так получилось, не рано ли?

— Наверное, рано. Повезло, что сразу стал тренировать, а то бы начал снова играть, если бы не попал в «Трактор».

— Решение закончить с хоккеем было на эмоциях?

— Да нет... Просто закончил и целый год занимался ерундой после хоккея, делать было нечего (смеется). Вот и все, если откровенно сказать. А что, вам правду сказать? Что делают хоккеисты после завершения карьеры? Скучно. Сидишь, понимаешь, что где-то недоиграл, чего-то не хватает. Вот и начинают... Хорошо, что в «Тракторе» как раз был такой момент: с бюджетом напряженка, еще что-то. Время непонятное. Команда чуть не вылетела, буквально на одно очко от вылета осталась. Никто из больших тренеров за команду не брался. Тем более Цыгуров тогда уехал, и предложили мне. Согласился.

— Мы сейчас примерно того же возраста, что и вы тогда, – 32 года. И нам очень трудно понять, каково это – приходить в раздевалку и руководить взрослыми мужиками?

— Надо вырасти в этой раздевалке, чтобы понять. Я вырос, с семи лет там. С 23 лет я контролировал исходы матчей в НХЛ, был на лидирующих позициях в команде, был тафгаем. Раздевалка для меня была как аквариум, я свободно в нем плавал. Для меня зайти в эту раздевалку и начать руководить было самым легким. Есть вещи гораздо страшнее.

— Например?

— Сейчас расскажу историю. Играли в Паюлахти – в том дворце, где мы выиграли со СКА у «Северстали». Моя первая игра в качестве тренера как раз против СКА. Стоял я на той же лавке, что и сейчас. Мы проиграли 0:6. После этого у меня случился разговор с командой, я попытался их немного «подисциплинировать». Команда вся вышла из автобуса, мы поругались. На следующий день помирились. Вот что самое страшное — проигрывать 0:6 и быть не в силах что-либо сделать.

— Тогда вы говорили, что в хоккей не вернетесь, будете заниматься бизнесом.

— Не получилось. Понял, что немного недотягиваю знаниями до бизнеса.

— Но в прессе писали, что у вас горная металлургия, ресторан.

— Ресторан закрылся. Горная металлургия — случайно попал.

— Сельское хозяйство?

— Тоже случайно попал. Это все по пьянке, как мы в шутку говорим. На самом деле не хватало знаний. Знания одного английского недостаточно, чтобы заниматься серьезными делами. Надо было идти учиться, три-четыре года. В 32 года учиться до 37 лет немного не то, наверное.

— Но с водкой-то пошло дело?

— Тоже закрылся проект.

— Мы ее пили!

— Пили? Ну, водка хорошая была, может, когда-нибудь опять запустим. Но пока не до этого. Пока мыло сделаем...

— Откуда у вас вообще бизнес-жилка?

— С детства. С 12 лет, когда пошли первые поездки. Нам, пацанам, денег за сборную давали мало, мы возили значки за границу. Их меняли на деньги, за деньги покупали кроссовки, завозили обратно кроссовки и костюмы и продавали тут. Это было в 80-е годы.

— Тогда в «Тракторе» вы говорили, что будете тренировать по методикам НХЛ. Что-то изменилось?

— И не мог по-другому, я пришел из НХЛ. А там активный хоккей, короткие смены. Попытался. Но потом понял, что все на 100 процентов не скопируешь, и начали уже с Игорем Викторовичем Каляниным подкручивать. Опять же, надо всегда отталкиваться от состава и множества других моментов.

«Комментатору главное – метелкой мести»

— Вы всегда говорите о том, что надо поощрять работу прессы, раскручивать и популяризировать наш хоккей. Но есть пару случаев, когда вы мешали работать журналистам. Например, увели игрока из смешанной зоны в прямом эфире КХЛ.

— Тот парень, журналист, сам раздул. У нас была с ним договоренность: никого не дергать в процессе игры, особенно молодых. Он посчитал, что мы выигрываем 4:1, игра сделана. А пацан этот за два месяца до этого сломал ключицу в третьем периоде. Журналист немного не понимал, что пацан сейчас прославится, потом расслабится, выйдет и снова получит травму. Тяжело объяснить это. Когда это все вылилось, пошли санкции против меня, не называли мою фамилию в репортажах. Я посмеялся и поулыбался. Моя задача — выиграть. А называете вы мою фамилию или не называете... Как у пилота: должен посадить самолет, несмотря на погоду.

— Но ведь вы сами были в шкуре комментатора?

— Был. Как раз в тот год, когда не знал, чем заняться.

— Вы говорили, что вам понравилось и отклики были положительные.

— Метла подвязана. Там главное — метелкой мести. Все наши комментаторы думают, что они такие умные. Я на них зачастую смотрю и улыбаюсь. Дима Федоров — мой старый друг. Он постоянно всех комментирует. Мне нравится, когда он начинает обсуждать тренеров. Мне хочется сказать: «Дим, давай хотя бы на игру поменяемся: я покомментирую, а ты команду потренируешь». И посмотрим, как получится. Понятно, никто на это не пойдет, потому что я-то прокомментирую влегкую, а вот Дима вряд ли сможет игру провести. Тут нужно, когда комментируешь, отдавать себе полный отчет в том, что ты говоришь. Хотя говорят и говорят — ладно. Этих ребят я уже давно знаю и понимаю, что они тоже на хлеб зарабатывают, хотят залезть на гребень волны популярности, а каждый делает это по-разному.

— Как-то раз вы на пресс-конференции хотели надеть шлем на журналиста, вам не понравился его вопрос...

— Потому что он начал наезжать на моего капитана. Равносильно, что на Илью бы наехали. А за капитана мы заступаемся всегда.

— Мы просто хотим успокоить петербургских журналистов, чтобы им было не страшно приходить на пресс-конференции.

— Пусть приходят, ничего страшного не будет. Один раз шлем наденем, и все… Я тому журналисту объяснил потом, что он задал провокационный вопрос о капитане и лидере команды. Тут и ответить трудно, и не отвечать нельзя. Но самое интересное, что в следующей игре Боченски забросил две шайбы и отдал две передачи. То есть сработало: до него донесли, что был небольшой конфликт из-за него, пора бы начинать играть. И он практически в одного сделал игру, хотя игра была непростая. В хоккее бывает очень тонко. Поэтому с капитанами мы всегда дружим. Капитан — это мой проводник в команду, и за него мы всегда горой.

«Очень часто по голове получал, проигрывал. Поэтому и стеснялся роли тафгая»

— Вас в 19 лет отмечали как талантливого силового форварда. Но вы приехали в НХЛ и стали тафгаем. Правильно ли мы понимаем, что от безысходности, выбора иного не было?

— Где-то и так. Времена были тяжелые. Возвращаться домой и играть за две копейки особо не хотелось. Брались за любую работу: и посуду мыли, и полы подтирали.

— Показалось, что какое-то время вы даже стеснялись своего амплуа?

— Потому что очень часто по голове получал, проигрывал. Поэтому и стеснялся. Но потом ошибки учли...

— Нам страшно читать жуткие истории про тафгаев.

— Много ребят потеряли себя в жизни. Я даже представляю приблизительно как: алкоголь и наркотики, и даже не женщины, к сожалению. Теряют себя, потому что проходит пик славы, когда тебя все узнают. Себя найти не можешь, нет работы. Уходят в бутылку. Историй полно и в России, миллион. Не хочется называть фамилии, у них семьи. Но это сплошь и рядом. В 32–35 лет организм молодой, и кажется, что еще можешь, а заканчиваешь, и все...

— Если сейчас в команде вас кто-нибудь попросит показать секреты мастерства, сможете?

— Нет, есть Женя Артюхин, пусть он показывает.

— Он как-то рассказывал, что вы с ним делились секретами по игре, он слушал с открытым ртом.

— Женя — профессионал с большой буквы и сам разберется.

— Давайте окончательно расставим все точки над i. Артюхин приглашен не как тафгай?

— Женя Артюхин будет играть в хоккей и забивать голы. Последние два года его использовали немного не так, как он хотел. У нас осталась пара игр до сезона, он успеет набрать кондиции. У него есть моменты уже сейчас: он влазит неплохо, бросает неплохо. Сейчас подкрутим чуть-чуть, и вы увидите, на что он способен по-настоящему.

— Женя – человек добрый внутри. Ради общего дела сделает многое. Но как вы собрались находить к нему подход? Ведь в его карьере бывали моменты, когда из-за тренера он совсем переставал играть, как говорится, не катил...

— На это и существует тренерский штаб, будем с ним разговаривать. Он тоже человек, не машина, у него тоже свои проблемы были. Надеюсь, они все позади, и мы попытаемся сделать из него крайне эффективного нападающего. Женя вообще формат Питера, его вспомнят и опять будут любить. Крупный парень, русский, большой и красивый, открытый и улыбчивый — в России такие всем нравятся. А минусы попытаемся сгладить. Вот здесь наш тренерский талант и должен проявляться. Просто купить хоккеиста, нарисовать ему схему и пустить играть — это может почти каждый. А вот вывести игрока на другой уровень, помочь опытом и советами...

— Ваш первый бой в НХЛ запомнился навсегда: удар соперника головой.

— Это эмоции.

— А может, наследие молодости и ЧТЗ?

— Что-то такое — да, как на улице учили. Потом мне стали объяснять, что так нельзя. Пять игр дисквалификации и 15 тысяч долларов штрафа. Тогда еще не понимал, что это за деньги, только потом осознал.

— Сегодня вам не снятся ваши бои, вспоминаете что-то?

— Безусловно. Это же жизнь. Любая победа, любая драка остается в памяти.

— Про тафгаев все говорят, что они странные.

— Так же, как и про вратарей. Потому что от тафгаев зависит результат команды: если тафгай слабый, то процентов на 60 команда проиграет. Ну, так было в НХЛ. И ты понимаешь, что от тебя зависит результат.

— Болельщики в интернете активно обсуждали вашу тренировочную шапку...

— Зимняя шапка, я не могу в кепке стоять — уши мерзнут.

— Еще рекомендуют изменить дизайн очков...

— (долго молчит и смотрит в упор) Уже что есть, то есть — не поменяется. Хотя на мне новые очки.

— У вас есть пример для подражания в тренерском мире?

— Безусловно. Много. Но они все действующие, называть не буду. Мы все люди, воспитывались на личностях. Беру что-то лучшее у других, пытаюсь докручивать свое.

— Мечтаете об НХЛ?

— Нет.

— Странно, ведь вы знаете язык, вы молоды для тренера и имеете опыт работы и здесь, и там.

— Не хочу в НХЛ. Неохота, мне здесь нравится. Нравится в России.

— Билл Шенкли говорил, что футбол — это больше чем жизнь. Для вас это актуально с хоккеем?

— Да, уже начинает становиться. Первые два-три года непонятно, потом еще пару лет привыкаешь, а сейчас, когда ты не видишь семью по два-три месяца, уже отдаешь себе отчет, что ты живешь этим.

— Был баскетбольный тренер Кацикарис, он специально настраивал команду против себя. Вводил дурацкие правила, чтобы дружили против него и выходили на паркет злыми до побед...

— Он выигрывал матчи?

— Иногда — да, иногда — нет...

— Зависит от того, выигрывал ли он. Тут тонкий момент, даже интимный, если это работает — он прав, если нет — скоро его уволят.

Анкета Пруста

— Качества, которые вы больше всего цените в мужчине?

— Честность.

— В женщине?

— Красоту.

— Ваша главная черта?

— Эмоциональность, наверное.

— Ваша глобальная идея о счастье?

— Семья. Здоровые дети. Счастливые дед и бабка.

— Как вы представляете себе несчастье?

— Не хочется про это думать, несчастья случаются, увы.

— Если бы не собой, то кем бы хотели стать?

— Люблю дома строить. Строителем, скорее всего.

— К каким порокам чувствуете наибольшее снисхождение?

— Трусость. Могу простить. Потому что это порок не врожденный, а воспитанный. Если человека воспитали так, это никак не исправить. Все — он трус. Это можно прощать, ну, трус он, ничего страшного в этом нет.

— Ваш любимый литературный персонаж?

— В детстве много читал Артура Конан Дойла.

— Ваш любимый герой в реальной жизни?

— Наверное, банально скажу: Владимир Владимирович. Это на самом деле мой герой.

— Ваше состояние духа в настоящий момент?

— Работа, работа, работа.

________________________________

12-й номер клубного журнала «Звезда СКА» подготовлен специально к старту нового сезона КХЛ. 

Также в номере: интервью с Евгением Артюхиным, приключения Кубка Гагарина, горячее финское лето, SKA Sisters на ринге, невыдуманные истории о Пучкове, книги и фильмы Антона Белова, мифы о капитане, рекорды, которые нужно побить, и многое другое!