«После МЧМ пришлось поговорить с родителями Саши, чтобы они на него повлияли». Каким был Овечкин в 17-18 лет

Обозреватель «СЭ» продолжает серию интервью с тренерами, работавшими с Александром Овечкиным до отъезда в НХЛ. Вслед за Зинэтулой Билялетдиновым и Владимиром Крикуновым его новый собеседник — Рафаил Ишматов.

В январе 2003 года сборная России в Канаде под руководством Рафаила Ишматова выиграла золото МЧМ, обыграв в финале хозяев. Александр Овечкин, хоть в двух решающих матчах и не забивал, сыграл в Галифаксе гораздо более важную роль, чем обычно достается 17-летним игрокам. В шести матчах на его счету было два хет-трика — в ворота США (в стартовом матче) и Швейцарии, и с шестью голами он разделил еще с несколькими игроками лавры лучшего снайпера! Тогда многим и стал понятен масштаб его дарования.

На следующий год Ишматов уже с 18-летним Овечкиным вновь работали вместе, но все сложилось гораздо менее успешно: на МЧМ в Чехии команда с ним, Евгением Малкиным, Александром Семиным, Николаем Жердевым заняла лишь пятое место.

Мы поговорили с Ишматовым, который уже много лет преподает в петербургском университете физической культуры имени Лесгафта. На разговор он пошел с удовольствием: «Кстати, у меня, как и у Овечкина, во время игровой карьеры тоже был номер 8. И номер машины — 008!» При этом нельзя сказать, что он, тренер, как стало ясно из нашего разговора, советского типа, поразился результативности 17-летнего Овечкина.

2003 год. Александр Овечкин. Фото Александр Вильф

Сразу было видно, что с ним можно идти в разведку

— Были знакомы с Овечкиным до начала подготовки к МЧМ-2003? — спрашиваю Ишматова.

— Нет, познакомились только там. Овечкин уже в 17 лет понимал, чего хочет. Думаю, что это влияние спортивной семьи, сформированная ей устойчивая психология: мама — заслуженный мастер спорта, папа — хороший футболист. Было видно, что с ним можно идти в разведку. Целеустремленность, одержимость... Простые вещи, которых сегодня, к сожалению, очень мало у наших хоккеистов.

Повлияло и то, что он уже начал играть в команде мастеров «Динамо». Такие факторы всегда играют свою роль. Как и то, что удалось найти правильное сочетание — с Трубачевым и Полушиным, который, к сожалению, во взрослом хоккее потом проявить себя не смог. Юра (Трубачев) как центральный нападающий — голова, капитан команды. Он помог Саше правильно решать эпизоды. Трубачев — это был игровой ум, Овечкин — завершение.

При этом по-прежнему считаю, что если бы Саша процентов на десять меньше играл бы индивидуально, — он был бы еще интереснее. Лишний раз толкался, где можно было сыграть по-другому, оставив энергию на более полезные вещи. А он, если идет в силовое единоборство, то до конца, на сто процентов. Спортивные игры дают возможность отдать, открыться, где-то сыграть проще — и получится качественнее. А у него: «Я все сейчас решу». Но это мое мнение.

— Хет-трик 17-летнего Овечкина в ворота сборной США в первом же матче МЧМ — это для вас был шок? Он же был на два года моложе многих партнеров по команде.

— Никакого шока! Я не рассматривал игроков по принципу — кто старше, кто младше. Вышел играть — значит, член команды. Но в душе была радость. Принцип Советского Союза заключался в том, что при прочих равных дорогу давали молодому. Я и сам через это прошел, поскольку в 16 лет впервые сыграл за «Трактор» в высшей лиге. И так же получилось с Овечкиным.

— 31 декабря к первому хет-трику он добавил еще один — в сумасшедшем матче со сборной Швейцарии, завершившемся победой 7:5.

— Помню этот бардачный матч! Мы шли на первом месте, все хорошо — и немного расслабились. Пришлось второго вратаря выпускать. Такое бывает у молодых людей. Но собрались и довели дело до победы.

— Овечкин на один или два гола за матч не разменивался — два хет-трика и больше ничего.

— Ну а что в этом такого? Ничего страшного. Важнее, что он здорово работал на команду, и его игра стала частью нашего золота. После которого сначала на трибунах была мертвая тишина, а потом все 20 тысяч канадских зрителей начали хлопать сборной России. Меня это, признаться, очень удивило. Значит, игра этих молодых ребят показала местным болельщикам, что они заслужили эту победу.

Наш посол в Канаде зашел в раздевалку, поздравил. Ничего не выпивали — и возвращались очень солидно. Никаких нарушений режима — ну, в пределах разумного. Это была как повседневная работа, которую мы сделали. Эйфории не было, все прилетели в Москву свежие, хорошие. И в камеры, выиграв чемпионат мира, молодые игроки ничего не кричали...

Рафаил Ишматов. Фото Алексей Иванов

Ведро с шайбами после тренировок носил Саша как самый молодой

— Вели ли с Александром индивидуальные беседы?

— Нет. Чтобы создать коллектив, надо относиться ко всем примерно одинаково. Так что индивидуального ничего не было.

— Прыгал ли Овечкин после голов на стекло?

- Такого не было. В те годы у нас скромность преобладала, мало артистизма было. Вот глаза — горели! Он вообще только на льду заметен был. Балагуры были другие — Трубачев, вратарь Медведев. А он вел себя очень скромно и собранно. Ха-ха да хи-хи — такого не было. Глаза опущены. Естественно, Саша как самый молодой больше раз принес с тренировок ведро с шайбами. Баулы таскать — это без разговоров. Когда общая форма была, кто помоложе — те и помогали.

— Уже на 10-й секунде полуфинала с финнами Овечкин расплющил силовым приемом лидера соперников Питканена. Это задало тон всему матчу, согласны?

- Да, был такой момент. Он показал, кто есть кто. Саша понимал с детских лет, что, как назывался популярный старый фильм: «Бей первым, Фредди!» По-другому не выживешь. Он и по сей день этим пользуется. Тем более что у него есть и здоровье, и правильный образ жизни. Это дополнило его мастерство.

А врезал он так, что финн в борт улетел. Причем чисто. Потом Саша и победный гол организовал, отобрав шайбу в чужой зоне. Он объем работы очень большой делал.

— Как Овечкин смотрелся в финале против Канады?

— Как всегда. Он отыграл на своем уровне, заставлял работать соперников, канадцы уставали из-за его владения шайбой. Усилия всех игроков в совокупности привели к победе, которой мы так ждали и так обрадовались. Обыграть Канаду у нее дома — дорогого стоит! В таких матчах есть вещи, которые ты должен делать, — и Саша их делал. В меньшинстве мы его не выпускали.

— В плей-офф он не забивал, но, исходя из ваших слов, нельзя сказать, что сыграл слабее, чем в групповом турнире?

— Нет. Все хорошо играли, особенно вратарь Андрей Медведев из «Спартака». Жаль, что он дальше не пошел. Но тогда сознательность всех игроков и наличие коллектива помогли решить главную задачу.

— А Трубачев, много лет отыгравший в «Северстали», мог ярче проявить себя в большом хоккее?

— Сто процентов — мог! Просто одни хоккеисты в карьере под давлением амбиций все время идут вперед, другие довольствуются тем, что есть. Поколение игроков, выступавшее за молодежку с 2004 по 2006 годы, к сожалению, не помогло сборной России в том объеме, который позволял их талант. Саша-то уехал, а они должны были «закрывать» национальную команду лет восемь. Но не получилось. Новая система после перестройки и распада Советского Союза все никак не создавалась.

— Какой талант был тот же Николай Жердев — чуть ли не единственный из тех, кто неважно сыграл на золотом чемпионате-2003! А потом...

— Мы тогда потеряли целую группу талантов. Такая воспитательная работа, какая строилась раньше, теперь не действовала. Скажу просто: мы раньше времени их накормили. А когда люди уже накормлены, мысли становятся другие. Но, повторяю, к Овечкину это отношения не имеет.

Что же касается Жердева, то его звено на ЧМ-2003 действительно было не очень, но я надеялся, что он лучше сыграет на следующий год — за счет опыта. Но, к сожалению, верх взяла невоспитанность, поверхностное понимание того, что требуется от хоккеистов. Противоположность Саше! И это касается не только его. Еще были Шкотов, Аншаков. Серега (Аншаков) был классный, подающий надежды игрок. Но они растворились в этом негативном обществе.

2003 год. Александр Овечкин. Фото Александр Вильф

Некоторые уходили в ночную. Но не Овечкин

— Доводилось ли вам общаться с родителями Овечкина?

- Да, был такой момент — когда мы на следующий год заняли пятое место. Тогда собралась команда индивидуально намного сильнее, чем в Канаде. Но появился неожиданный фактор. У шести нападающих, одних из сильнейших в мире, — Овечкина, Малкина, Семина и других — пошла индивидуализация, что негативно сказалось на результате. Сказалось влияние импровизаторов, того же Жердева. Троих обыграет, ждет четвертого. Зачем? И это повлияло на многих других игроков, началось то же самое.

Вот мне и пришлось после чемпионата поговорить с мамой и папой, чтобы они повлияли на Александра, и он стал играть более правильно — так, как требуют спортивные игры. В 2004 году в Финляндии у меня это не получилось. Разговор с родителями получился душевный. Особенно мама говорила: мол, мы, конечно, все понимаем. Но там, видимо, среда такая. Агенты пошли и все такое.

Я все это откровенно говорил при всех. Нет, не индивидуально — это не мой профиль. Умный поймет, а принципов менять смысла не видел. Я обращался не только к Саше, но не смог ничего сделать. Может, будущим тренерам этот мой рассказ поможет, не хотелось бы, чтобы они попали в такую неприятную историю. Это была наша грубейшая ошибка.

По нападающим состав был очень хорош, восемь-девять боролись за первые номера на драфте и хотели быть как можно выше. Я это понял только спустя время. Как вскрылось и то, что некоторые уходили в ночную. Но Овечкина это не касается, как и вообще первых шести.

— А что вы могли сделать иначе?

— Заранее говорить с ними обо всем этом. На упреждение. А может, кого-то вообще не брать из этих девяти лучших. Люди не пытались отдать передачу и сыграть на партнера в нужный момент, а хотели сделать все сами. Причиной считаю тот самый драфт.

— Может, стоило говорить об этом игрокам наедине, и это бы лучше работало? Нынешние тренеры, по крайней мере, в большинстве своем стараются поступать именно так.

— Сегодня об этом остается только гадать. Но менять принципы смысла нет.

Александр Овечкин. Фото Алексей Иванов

700 голов в НХЛ — это в голове не укладывается

— Зинэтула Билялетдинов говорит, что тогда еще мощнейшего щелчка у Овечкина не было. Но это — на фоне взрослых игроков «Динамо». А на фоне партнеров по молодежке?

— Это начиналось уже тогда, и он процессу работы над щелчком уделял внимание. Овечкин же сознательный человек — и понимал, что сегодня кормит. Тем более, видимо, у него уже были мысли уехать в Северную Америку. Основное оружие для североамериканского хоккея у него было практически на пятерку. И броски с хода, и кистевые, и главное — удар по шайбе, так называемый щелчок. И силовые единоборства — благо, здоровье есть. Он уже был почти готов к НХЛ.

— Его 700 голов для вас — это нечто невообразимое?

— Да, в голове не укладывается. Надо отдать ему должное. Это говорит о том, что целеустремленность у него по сей день есть. А главное — рекорд (Уэйна Гретцки), который он, видимо, хочет побить. Имеет право. Саша — пример для подражания молодым, как профессионально и гордо надо относиться к своей работе.