Дарюс КАСПАРАЙТИС: "Всегда хотел быть артистом!"
Он — полный олимпийский кавалер ("золото"-92, "серебро"-98, "бронза"-2002). Он — один из самых жестких защитников мира (его силовой прием против Эрика Линдроса американские СМИ до сих пор называют "величайшим за всю историю хоккея").
Дарюс Каспарайтис, новобранец казанского "Ак Барса"...
— Во-первых, здесь много ребят, с которыми я раньше играл. С Лешей Ковалевым с детства вместе (в Нью-Йорке живем друг от друга в десяти минутах езды), с Лешей Морозовым пять лет в "Питсбурге" играли... Во-вторых, Казань меня привлекла своими амбициями. Команда борется за чемпионство! Ну и, в-третьих, здесь самые лучшие условия.
— Финансовые?
— Я в Казани не из-за денег. Мне нужно играть в хоккей и поддерживать форму. Я не могу себе позволить в 32 года потерять сезон.
— Сильно проиграл в деньгах по сравнению с НХЛ?
— Конечно. Тут даже нельзя сравнивать... Здесь я только ради хоккея. Хочу играть!
— Долго думал: куда ехать?
— Я сначала вообще не хотел никуда. Только когда понял, что сезон в НХЛ потерян, начал задумываться о том, где буду играть во время локаута. И выбрал Россию.
— По-твоему, локаут растянется на весь сезон?
— Выходит, так. Никто не хочет уступать. Ни владельцы клубов, ни профсоюз игроков.
— Каким видишь выход из положения?
— Если хозяевам не нравится, что у нас большие контракты — они могут их урезать. Мы все равно будем играть, пусть даже за меньшие деньги. Это наша работа, мы в любом случае будем ее делать. В России ли, в НХЛ...
— За чемпионатом России следил?
— Раньше — нет. Только после Кубка мира, когда узнал, что знакомые ребята едут в Суперлигу, стал интересоваться их делами.
— Переход на большие площадки для тебя проблема?
— Поначалу, безусловно, будет тяжеловато. Буду стараться играть как можно проще.
— С чем у тебя Казань ассоциируется?
— Татарстан, татары... Не понаслышке знаю, насколько это вежливые, воспитанные люди. Я ведь, когда в 14 лет приехал в Москву, первое время жил в семье вратаря Ильдара Мухометова — татарина по национальности. Целый год его родители меня воспитывали (смеется).
— Нет.
— И родное "Динамо" не приглашало?
— Нет. Мне кажется, московские клубы уже полностью укомплектованы.
— Но хотелось бы в Москве играть?
— И "Динамо", и Москва не чужие для меня понятия. Сюда я приехал в 14 лет, когда еще учился в школе, здесь делал свои первые шаги в большом хоккее... Об этом у меня всегда будут самые хорошие воспоминания.
— Молодые ребята из "Ак Барса" на тебя, наверное, как на икону смотрят?
— Я ничего такого не заметил. И потом, за что на меня смотреть снизу вверх? Простой веселый парень, добившийся всего своим трудом... Я никогда не считал себя звездой.
— Венсан Лекавалье и Брэд Ричардс: почему такие звезды выбрали "Ак Барс"?
— По той же причине, что и я, — из-за возможности играть в хоккей в компании высококлассных партнеров.
— "Ак Барс" в России сравнивают с "Нью-Йорк Рейнджерс". Дескать, казанцы так же бросаются деньгами, а результата пока никакого...
— "Ак Барс" — это "Ак Барс", а "Рейнджерс" — это "Рейнджерс". Я думаю, что в Казани нью-йоркская история не повторится. Здесь есть костяк команды, и мы, новобранцы, будем действовать по прежней системе, стараясь усилить игру. Проблема "Рейнджерс" в том, что там всегда есть хорошие хоккеисты, но нет времени сыграться. Плюс сам по себе Нью-Йорк очень тяжелый город. Там сложно создать коллектив. Команды рождаются годами, а от "Рейнджерс" требуют всего и сразу.
— Как считаешь, не убоятся энхаэловцы российского быта?
— Скорее всего для них это будет небольшой шок. Что, впрочем, естественно: они выросли в совсем других условиях. Но ничего — потерпят и привыкнут. Фредди же выживает (улыбаясь, кивает на темнокожего вратаря казанцев Брэтуэйта .— Р.В.)!
— За сборную России будешь играть?
— Да. Если, конечно, пригласят. Ну и от здоровья многое зависит...
— В Нью-Йорке катались с Борей Мироновым (российский защитник "Нью-Йорк Рейнджерс". — Р.В.). Очень тяжело было — вдвоем, без команды. Трудно заставить себя что-то делать, когда стимулов нет. Кататься по кругу — удовольствие ниже среднего.
— А ты еще к тому же после операции...
— Да, после Кубка мира пришлось оперировать колено. Потом набирал форму...
— Мог ли представить, играя на Кубке мира, что через пару месяцев снова окажешься в команде Билялетдинова?
— Нет, конечно. Но я очень рад, что попал именно к Зинэтуле Хайдаровичу.
— Прошлый сезон, когда из-за травмы ты пропустил две трети матчей, был самым сложным в карьере?
— Не сказал бы... У меня было много сложных сезонов.
— И много операций...
— Да, семь раз ложился под нож.
— Правда, что ты чуть ли не единственный энхаэловец, кто получал зарплату в период локаута?
— Пару недель было. Я был травмирован, и клуб по контракту должен был оплатить мне этот период. Как только выздоровел — поступления закончились...
— Чем сейчас занимаются те российские энхаэловцы, кто еще не нашел себе команду?
— Боря Миронов вроде как собирается вернуться в Россию, Леша Яшин тренируется с детьми на Лонг-Айленде...
— Ты в Нью-Йорке узнал о смерти Сергея Жолтока (партнер Каспарайтиса по "золотой" молодежке-91/92 скончался в Минске прямо во время матча. — Р.В.)?
— Да, ехал по городу, и мне знакомый парень позвонил, сказал. Я стал уточнять — оказалось, правда. Мы с Борей Мироновым тут же начали вспоминать Серегу, наше детство... Жолток был отличным парнем, классным другом... Добрый, откровенный человек. Мы все будем по нему очень скучать, а я — особенно. Серега был латыш, я — литовец, мы с ним в сборной очень близко общались. Прибалтийское братство...
— Кстати, давно хотел тебя спросить, как ты, литовец, попал в хоккей? У вас же детвора все больше баскетболом увлекается...
— Все просто: я жил в городе, где был каток. Сначала хоккейная форма понравилась, а потом и на площадке что-то стало получаться.
— За кого болел в детстве?
— За ЦСКА. Они тогда всех обыгрывали.
— На самом деле всего три. Первое — Геренас. Это еще когда я был маленьким: в честь знаменитого литовского летчика. Второе — Ганс. Это уже ребята в московском "Динамо" придумали. Мол, блондин, плохо говорит по-русски, похож на немца... И третье — Каспер. (В начале 90-х в Америке огромной популярностью пользовался мультфильм о приключениях Каспера — дружелюбного привидения. Защитник же "Нью-Джерси Дэвилз" Кен Данейко, упрекая Каспарайтиса в излишне агрессивной игре, заметил: "Дарюс — это очень даже недружелюбное привидение..." — Р.В.)
— Как думаешь, как тебя будут звать болельщики "Ак Барса"? Может быть, "недружелюбный барс"?
— Да ради бога! Почему нет?
— В России будешь придерживаться привычной силовой манеры игры?
— Да, я так играю всю жизнь. Борьба, силовые приемы... Это мой хлеб. И это в крови. Очень не люблю проигрывать!
— Кто-нибудь обижался на тебя за жесткую игру?
— Нет. Линдрос? Брось! Я с ним два года в одной команде отыграл! Да, иногда бывает жалко, когда кому-нибудь травму нанесешь, но потом посидишь, подумаешь... Это моя работа — какие тут могут быть сомнения и обиды?
— Почему под 11-м номером играешь?
— Это номер Сабониса. Я в молодости был его большим поклонником. А началось все с "Нью-Йорк Айлендерс": как приехал в 92-м в Америку, так до сих пор под 11-м номером и выступаю. Хотя в сборной играл под 6-м, в "Динамо" — под 17-м...
— Каспарайтис в жизни и на площадке — два разных человека?
— Думаю, да. В быту я более мягкий...
— Зато на площадке к тебе лучше не подходить. Часто за карьеру драться приходилось?
— Не считал... Да для меня это и не важно.
— Самый сильный боец, против которого доводилось выходить?
— Я не "полицейский", поэтому мне сложно ответить на этот вопрос. И потом, я ведь не сумасшедший, чтоб против самого сильного выходить! (Смеется.)
— Свои матчи записываешь на видео?
— Есть несколько кассет. Иногда смотрю, вспоминаю... Каким был молодым и шустрым!
— Да, Ингелан захотела увидеть Москву. Первый день мы с ней погуляли немного — посмотрели Красную площадь, Кремль... Она вместе со мной поедет в Казань, а потом вернется в Америку — ей надо учиться. Ингелан готовится стать агентом по недвижимости.
— Она американка?
— Нет, шведка. Родом из Стокгольма.
— Как вы с ней познакомились?
— Я еще играл в "Питтсбурге", и мы с командой были в турне по Японии. Она там танцевала в группе поддержки...
— На семейном совете она, наверное, была против твоего отъезда в Россию?
— Нет, она знает, как я люблю хоккей. Я сойду с ума, если буду сидеть дома!
— Что привез с собой в Казань?
— В основном одежду. Клюшек немного — времени не было собирать.
— По Америке скучаешь?
— Пока нет, но, думаю, скоро начну. Чего ты хочешь — я уже 12 лет там живу! Там мой дом, семья...
— Нью-Йорк — любимый город?
— Наверное, да. Его и ненавидишь и любишь одновременно. Когда туда попадаешь, кажется, что можно сойти с ума от сумасшедшего ритма. А уезжаешь — скучаешь...
— В НХЛ есть такая традиция — новички ведут ветеранов в ресторан. Поят, кормят, исполняют любую песню на выбор... Ты что пел, когда попал в "Нью-Йорк Айлендерс"?
— Гимн СССР.
— Наверняка ведь и без розыгрышей не обошлось. Как Каспарайтиса-новичка "старики" разыграли?
— Новые кроссовки прибили к полу гвоздями (смеется).
— Теперь уже, наверное, сам на молодежи отыгрываешься?
— Да, подсовываю в полотенце тюбик с кремом для бритья. Человек после тренировки вытирается, ну и... Беспроигрышный вариант. Ведутся все!
— Что нравится в Америке, а что нет?
— Все нравится. Вот только законы там уж больно серьезные (смеется).
— Часто в США на улицах узнают?
— В Нью-Йорке нет, а вот когда в Питтсбурге играл, частенько просили автограф...
— Какие-то забавные случаи в связи с этим были?
— Да сколько угодно! Самый распространенный — это когда говорят, что я похож на хоккеиста... Каспарайтиса. Я поддакиваю: да-да, я знаю...
— В США останешься жить после окончания карьеры?
— Да. Хотя, может быть, в Канаду перееду, в Ванкувер. Красивый город, там у меня теща с тестем живут...
— Как долго собираешься играть?
— Пока здоровье позволит и пока буду кому-то нужен. Чем дольше, тем лучше.
— Без проблем встретить старость. Океан, горы, красивый дом, внуки...
— О сыне-наследнике не думал?
— Хоккеисте? Хотелось бы, конечно, чтоб кто-то продолжил династию... Хотя, может быть, у меня дочка будет в хоккей играть. Кто знает? (У Каспарайтиса от первого брака есть дочь — Элизабет-Мария, живущая с матерью во Флориде. — Р.В.).
— Как свободное время в Нью-Йорке проводишь?
— С женой куда-нибудь ходим. В ресторан, на концерты...
— С Ковалевым в гольф не играешь?
— Нет, я с ним только на самолете летаю. За компанию. Алекс — он же пилот настоящий, с правами, с личным транспортом.
— Считаешь себя человеком обеспеченным?
— Нет. Денег никогда не бывает много.
— На благотворительность тратишься?
— Бывает... Литве вот помогаю с хоккеем.
— Чего боишься в жизни?
— Войны и терроризма.
— Какая музыка в твоей машине?
— В Нью-Йорке я в машине редко музыку слушаю. Все внимание пробкам (смеется). А вообще предпочитаю американский рок.
— На дороге лихачишь?
— Это что такое? Гонять? Раньше бывало, но с годами стал задумываться: зачем это?! А тут еще и жена просит скорость не набирать...
— После "Брата-2" (Каспарайтис сыграл в этом фильме эпизодическую роль. — Р.В.) не было желания в Голливуд податься?
— До сих пор об этом мечтаю. Всегда хотел быть артистом!
— И в каком жанре бы работал?
— Комедийный актер.
— Как Джим Керри?
— Нет, что-нибудь попроще (смеется).
— Ты ходишь в церковь?
— Раньше, как исправный католик, ходил, сейчас времени нет.
— Что-нибудь коллекционируешь?
— Хотел бы собирать антикварные машины, но, боюсь, не потяну...
— Хобби?
— Рыбалка. Самый большой улов? Ну, пару акул поймал в океане...
— Не страшно было?
— Не-а. Только волны большие.
— Кому из мировых знаменитостей хотел бы пожать руку?
— Аль Пачино и Роберту Де Ниро. Как мне кажется, они очень интересные люди.
Для добавления комментария авторизуйтесь на сайте