Отличный тренер

В Ярославле в минувшем туре Владимир Юрзинов-старший со своим "Локомотивом" потерпел первое поражение в чемпионате. Уступил он сыну - Владимиру Юрзинову-младшему, который до этого со своей "Сибирью" проиграл все 6 стартовых матчей.

Игра выдалась и впрямь боевой - но никто из Юрзиновых цветущим не выглядел. Один вымученно благодарил вратаря Вьюхина и всех своих ребят - как благодарил бы любой другой на его месте.

Другой, отец, толковал о дисциплине, которой не хватило. О холодном душе, который был так нужен его "Локомотиву". И в этом смысле он даже благодарен родному сыну который...

- Вы, уважаемый Владимир Владимирович из "Сибири", накануне матча сказали, что знаете рецепт побед над отцом, - корреспонденты в этот вечер настроены были едко.

- Я этого не говорил! - отрезал сын.

- Говорил-говорил, - мягко поддел отец.

Зал хохотнул.

Позировали, впрочем, десять минут фотографам охотно - а Юрзинов-старший еще и задержался перед телекамерами. И разъяснял устало, но терпеливо, местным корреспондентам, как это тяжело - играть против родственников. Против сына.

Сын тем временем спешил к своей "Сибири" - слова благодарности жгли язык. Успев рассказать на ходу, как непросто это было когда-то - играть друг против друга в Финляндии. Когда только начинал тренировать. Как непросто было высиживать эти пресс-конференции рядом с отцом.

- Только об одном молился - ладно уж, играем друг против друга в чемпионате. Терпимо. Главное, в плей-офф не пересечься. И Боженька хранил, не пересеклись, - рассказал корреспонденту "СЭ" Владимир-младший.

- Про плей-офф - это точно. Такое испытание выдержать было бы сложно, - заочно согласился отец.

А предыдущий день корреспондент "СЭ" провел в этой семье. Которую хоккей не только объединил, - скорее разбросал по разным концам Европы. И даже оказавшись в России, трудятся они за тысячи километров друг от друга.

С утра пораньше принимал меня в ярославской "Арене" Юрзинов-старший. Говорили долго и славно. И даже пошел навстречу Владимир Владимирович в сокровенном пожелании - подарил возможность поговорить с Валентиной Антоновной, женой.

Позвонил домой:

- Корреспондент к тебе...

Шли мы гулкими ярославскими коридорами к черному "Лексусу". Кто-то из хоккеистов, встретившихся по дороге, попытался отобрать у Юрзинова тяжеленную сумку с амуницией. Донести до машины.

Юрзинов посмотрел на парня выразительно. Согнул руку:

- Щупай бицепс! Чувствуешь? И ты за меня баул таскать будешь?

Никто, ни одна живая душа из "Локомотива" не назвала отсутствующего Владимира Владимировича по фамилии - это я тоже заметил. Никто не назвал "главным" - как в хоккее принято.

Только по имени-отчеству. И такого подхода я прежде не встречал. Рассказывать о том Юрзинову, впрочем, поостерегся.

Зато рассказал о горящих глазах его игроков. На тренировке это сложно не заметить. Слушают с открытыми ртами, словно упустить чего боятся.

- Если бы я таких глаз не видел - сразу ушел бы, - обернулся с переднего сиденья Юрзинов. - Тарасов мне так говорил, между прочим: "Володя, вот ты воспитай мастера высокого класса - тогда и будешь называться тренером!" Средних-то много - а мне хочется из молодежи больших игроков сделать. И буду делать. Я вам признавался, что "Локомотив" - мой последний серьезный тренерский проект?

- Нет.

- Последний. А потом буду исполнять свою мечту - пока не скажу, какую. Работать же в Ярославле, сами видите, одно удовольствие. Только тренируй, ни о чем голова не болит. Вы о сыне спрашивали? У меня постоянная душевная боль - именно как сыну я ему недодал. Мог дать больше - но постоянно сборы, разъезды... Мать его воспитала. И характером он в мать.

- Какой характер?

- Крепкий. Я в Володю как в тренера очень верю. И он в себя верит, в свой путь - самостоятельный. Советуется редко.

- Есть в нем черта - исключительно юрзиновская?

Владимир Владимирович задумался. Минута тишины.

- Нет в нем злости к людям. Отходчивый...

Новая пауза.

- Знаете, о чем жалею? Так и не поработали вместе. Судьба развела.

"Лексус" тем временем долетел до улицы Собинова. До того самого подъезда, где квартировал недавно мистер Хейккиля.

И поднялись мы на тот самый этаж. В ту самую квартиру. Под швейцарский чай с ярославскими бутербродами проговорили с Валентиной Антоновной добрых два часа, - а закруглились аккурат к началу раскатки "Сибири".

Я рассказал, как с утра встретились на моих глазах отец с сыном. Обнялись - и пошли к тренерской. В которой еще недавно хозяйничал Юрзинов-младший.

Кто-то из шедших навстречу хоккеистов обнимал его, своего недавнего тренера.

- Как дела?

- Могли бы быть и получше, - Юрзинов-сын отыскивал душевные силы улыбнуться.

Валентина Антоновна качала головой, слушая.

- Вы на тренировку к нему поедете? Привет передавайте. Я на матче-то обязательно буду его увижу. По мне - лучше б они вничью сыграли...

Владимир-младший широким жестом пригласил в раздевалку. За день до матча с "Локомотивом" отца настроение у него было деловое. Рабочее.

- Здесь, в ярославской раздевалке, как дома?

Взгляд Юрзинова стал жестким. Почти отчеканил в ответ:

- Нет. Не как дома. И не ищите подтекстов в игре против отца - никаких драм здесь нет. Не в первый раз встречаемся, в Финляндии это постоянно происходило. Самый большой стимул для меня - сам по себе матч с "Локомотивом".

- А отец жалеет - не поработал с вами вместе.

- Знаете, я не зарекаюсь ни от должности второго тренера, ни от работы спортивным директором клуба - это тоже интересно. Может, когда-нибудь пойду по этому пути. И с отцом поработаем вместе... Только не в "Локомотиве".

- Почему?

- В "Локомотиве" я не буду работать больше никогда. Ни-ког-да. И никем.

- Курт Линдстрем как-то сказал парням из ТПС, указывая на вашего отца: "Вам повезло, работаете с лучшим тренером мира". Что ж вы, Владимир Владимирович, редко с лучшим в мире тренером советуетесь?

- У меня свой путь и своя жизнь. Общаемся мы часто - но о хоккее стали редко говорить. С весны. Сами догадайтесь, почему...

- И знаменитые юрзиновские блокноты не читаете?

- Нет. У отца почерк неразборчивый. Я свои веду - вот их и читаю.