Милош Ржига: Я не во всем прав, я не Бог.

По части проявления эмоциональности на тренерском мостике Милош Ржига даст фору любому горячему финскому парню. Порой кажется, еще чуть-чуть — и он перепрыгнет через бортик и выскочит на лед. Но внутренний ограничитель у Милоша работает исправно. Единственный огрех, если и припишешь темпераментному чеху, так это ссору с Федором Канарейкиным, которая после переросла если не в дружбу, то, как заверяет сам Ржига, в нормальные отношения.

Есть барьер, который лучше не переходить

— Александр Медведев сообщил, что конфликт между группой армейских болельщиков и вами исчерпан. Можно вас поздравлять?

— Какой конфликт? Не совсем понимаю, о чем речь. Лично я никаких конфликтов ни с кем никогда не имел. Эти парни себе что-то вбили в голову и имели какие-то претензии, которые мне, если говорить начистоту, не были ясны. За тренерскую карьеру подобных ситуаций с болельщиками никогда ранее у меня не возникало.

— Марек Сикора, тренер минского «Динамо» рассказывал, что чешские болельщики его однажды сгоряча поливали пивом.

— Но в таком случае я бы не назвал это конфликтом. Конфликт — это спор двух сторон, ведь так? А если претензии имеются только у одной стороны — это другое. Такие фанаты, которые поливают тренера пивом — просто чересчур эмоциональные, несдержанные люди. Думаю, у них не было конкретных претензий именно к Мареку: будь на его месте любой другой тренер, они бы вели себя точно также.

— Вы тоже весьма эмоциональный — это уже ваша отличительная черта. А какая у вас «форма правления» в команде?

— Мне сложно ответить на этот вопрос: не могу четко выделить какую-то определенную. В моем коллективе и демократия есть, и строгим я могу быть, если надо. Поэтому в арсенале руководства есть множество различных рычагов управления.

— Если вы понимаете, что игрок становится не нужен команде, объявляете ему об этом лично?

— Обязательно! Хочу, чтобы человек эту информацию узнал в первую очередь от меня, понял, в чем проблема, как ее решить. И не хочу, чтобы ребята читали в газете: мол, меня не устраивает тот или иной хоккеист, у меня к нему претензии. Я так никогда не поступаю.

— Именно поэтому вы и не подпускаете к себе близко игроков? Вы рассказывали, что когда приходите к кому-то на день рождения, долго там не задерживаетесь.

-Конечно, я общаюсь с ребятами, не ограждаюсь от них — это моя работа. Но я говорил, что есть барьер между тренером и игроком, который я не перешагиваю и им не позволяю. Да, мы делаем общее дело, я за них переживаю, я их уважаю, но даже на дне рождения не буду с ними сидеть в ресторане, вместе выпивать. Просто я эту грань не перехожу, это мое правило.

— Кстати, чешские тренеры все такие эмоциональные?

— Думаю, не все. Хотя Владимир Ружичка из пражской «Славии», возможно, на порядок темпераментнее меня.

— С одной стороны, выражение чувств хорошо мотивирует команду. С другой, сверхэмоциональность бывает и во вред. Например, с Федором Канарейкиным вы ведь тоже из-за эмоций поругались.

— Накричали друг на друга, можно сказать, случайно. Просто один другого не понял — вот и весь конфликт. Все мы люди: он эмоциональный, я эмоциональный. Но ничего страшного не произошло. Лучше поругаться, но зато потом найти общий язык, чем улыбаться все время в лицо, а за спиной в это время держать нож.

Тренера надо крепко не любить

— Только в России на тренерском посту вы сменили четыре клуба, а кто из хоккеистов вам больше всех потрепал нервы, можете ли сказать?

— За тренерскую карьеру доводилось общаться с разными ребятами, у каждого свой непростой характер. При этом с каждым игроком всегда находил общий язык, хотел узнать, где у него «потолок» как у хоккеиста и как у человека. Поэтому не могу сказать, что один мне попортил нервы, а другой, как у вас говорят, «гладил по шерсти».

— Об Артюхине вы как-то говорили, что он «боец», а не хоккеист. Может, журналисты не совсем правильно ваши слова передали....

— Писали, мол, я назвал Артюхина сумасшедшим, но это не так. Я говорил, что он хороший парень, хороший хоккеист, однако в некоторых вещах может перегнуть: закроет глаза и идет своей дорожкой. Но я не говорил, что он сумасшедший.

— Драться вы ему тоже не запрещали?

— Этого не запретишь никому. Хоккей — эмоциональный вид спорта. Да, как тренер я могу посоветовать что-то, и мы с Артюхиным, если на то пошло, разговаривали по поводу драк. Я сказал, что в некоторых моментах действительно следует постоять за команду, а в других быть более аккуратным. Не скажу, что я ему запретил драться, но и не стану утверждать, что я рад этим дракам.

— Какие у вас есть методы, чтобы проучить игроков?

— Как и в любой другой команде, в СКА есть штрафные правила. Первый раз оступился — можно ограничиться, например, незначительным наказанием, за второй ошибкой последует денежный штраф, и так далее по нарастающей. Если все равно не доходит, что ж, тогда придется расставаться. Но это крайняя мера и такого, к счастью, у меня еще не было.

— Сколько времени вам достаточно посмотреть на игрока, чтобы понять, выйдет из него толк или нет?

— Все очень индивидуально. Один игрок может показать себя сразу, но мне все равно надо с ним поработать три месяца, шесть, а то и год, чтобы понять, подходит он мне или нет, будет ли он для команды полезен. Есть такие люди, которые могут посмотреть на парня и точно скажут: из него определенно получится хороший хоккеист. Не думаю, что я такой.

— Один тренер говорил: не сказать правду ребенку, когда видишь, что из того ничего не получится, — это преступление.

— У меня на этот счет другое мнение — вы можете сказать, что из парня не будет толка, а он пойдет в другую команду и там раскроется. У каждого тренера свои методы работы, свои подходы к игрокам, свое мнение. Я не считаю, что мое мнение всегда верное и правильное, поэтому не могу взять и сказать человеку, что он никогда не будет играть в хоккей. Есть, например, игроки, которые себя не показывают сначала, потому что у них определенный стиль, просто не подходящий для нынешней команды, но для другого коллектива они — то, что надо.

— Неужели в вашей практике были такие случаи, чтобы вы кого-то забраковали, а потом игрок у другого тренера раскрылся?

— Да, такое случалось. Говорю же, бывают ребята, которые не вписываются в мои требования, но кому-то они подходят и играют в других командах весьма неплохо. Я не во всем прав, я не Бог.

— Читал ваше интервью, и запомнилась такая фраза: хорошего тренера игроки не должны хвалить. А вас отчего-то все время нахваливают.

— Это только так кажется! Я думаю, они как и хвалят, так и не любят. Лично я считаю, что тренера надо если не ненавидеть, то крепко не любить. Это точно!

— Думаете, игроки вас не любят?

— Вряд ли. Думаю, они меня хвалят, потому что у нас все получается. Так всегда: если дело ладится, если команда устремляется вверх, никто вас не будет ругать. Случись промах — и ситуация кардинально изменится.

— Читаете в прессе, что о вас хоккеисты говорят?

— Сам читаю мало, Андрей (Потайчук — Прим. авт.) всегда рассказывает. Признаюсь, любому тренеру лестно, если игрок вспомнил его добрым словом. Мне приятно, когда на матчах ребята, с которыми раньше работал, подойдут, поздороваются — это же здорово. Значит, что-то позитивное у них осталось.

Скоро стану дедушкой в третий раз

— Вы уже стали дедушкой?

— Я уже дважды дедушка. Но вы, наверное, имеете ввиду очередного ребенка? Да, малыш скоро появится. Ждем. Кто будет, говорю искренне, не знаю. Не хочу знать заранее. Надеюсь, что Милош Третий.

— У вас ведь двое детей?

— Все верно. Дочь — медсестра, живет со своей семьей на Моравии. Она — мама двоих замечательных детей. Раньше тоже занималась спортом — играла в гандбол, но уже давно завершила карьеру. Сын, которому скоро стукнет 30 — хоккейный специалист: в чешском клубе «Градец-Кралове» тренирует юниоров и занимается менеджерской деятельностью. К слову, это в его семье ожидается прибавление.

— Наверняка такой авторитетный папа дает отличные советы своему последователю?

— Нет-нет, что вы! Мы, разумеется, разговариваем о работе, о своих проблемах, обсуждаем какие-то новости, но не более того. Такого, чтобы я ему советовал, что и как делать, нет. Он должен сам постигать азы этого дела.

— Как известно, хороший тренер не всегда получается из хорошего игрока. А, наоборот, — из среднего игрока может вырасти отличный специалист?

— Вы, случайно, не меня имеете в виду? Нет? Отлично. Да, мне и вправду не довелось поиграть за сборную — помешала серьезная травма, потом я попал в автокатастрофу. В НХЛ тоже не посчастливилось заиграть, хотя и был задрафтован «Миннесотой Норт Старз».

Но вы правильно заметили, хороший игрок не всегда может стать отличным тренером. По поводу обратного не знаю.