"Русская классика". "А мне даже валенки не нужны были"

Hotice побывал на главном событии ВХЛ, поговорил с игроками и выяснил, что чаще раза в год играть на улице никому не хотелось бы.

Красноярцы зимой собирают по двадцать тысяч на хоккее с мячом и все методы борьбы со злым морозом давно освоены. Бутылки милиционеры отбирают, а вот термосы — нет. Более того, заключено джентельменское соглашение, что сотрудники правопорядка даже не проверяют содержимое термосов. Только спрашивают.

— Что в термосе?

— Чай.

— Проходите.

Нет основания не доверять свидетелю.

Пьяных, впрочем, на трибунах не было. Все понимают, что тут надо соблюдать меру. Согреться и не упасть.

Еще один человек, который не замерз без всяких термосов был директор ВХЛ Герман Скоропупов. Он вышел после матча довольный, но взволнованный. Я сразу обратил внимание на обувь.

— Вы что, в ботинках? — интересуюсь. — Так и пальцы отморозить можно.

— Нет-нет, мне сейчас очень и очень жарко, — восклицал он. — Понимаете, я готов даже раздеться, так как эмоции меня переполняют. Люди пришли на хоккей, местным жителям это интересно. И я считаю, что игра у нас получилась. Возможно, были недочеты, но в следующий раз мы их исправим.

— Будет еще один матч?

— Не в этом сезоне. Но я выйду с предложением провести еще одну такую встречу.

Дмитрий Красоткин вообше провел весь матч на скамейке в кроссовках.

— Я, парни, сильно закален. Эх, жаль, что карьеру закончил, мне так на улице играть нравилось, — говорил он. — Это же вообще отлично. Прохладно, дышишь хорошо.

Игроки «Локомотива», кстати, пользовались грелками. Как только ребята приезжали на смену, им вручали емкость с теплой водой. Кто-то просто держал ее в руках, кто-то к ушам подкладывал.

Интересно, что многие ярославские хоккеисты сняли шапочки и надевали шлем на голую голову.

— А просто дышать неудобно, — объяснял Андрей Конев. — И стекла на визоре запотевали. Мы даже шлемы поднимали повыше.

— Так судьи должны были пресекать это.

— А они отнеслись с пониманием. Конечно, если бы была игра на арене, то никто бы нам так не позволил сделать.

Судья Дмитрий Волошин последний год работает в ВХЛ, в следующем сезоне работать на матчах чемпионата ему не позволит возраст. Он со своей бригадой быстро ушел с площадки и догнать его удалось только в раздевалке. Самое интересное, что он уже успел сходить в душ, а лайнсмены переоделись. Всем вручили памятные сувениры.

— Знаете, вы с вопросом про холод меня можете не мучать, — сразу сказал арбитр. — У нас нет смен, мы все время были в движении. И, честно говоря, сильно вспотели.

— Утеплились, кажется, только варежками?

— Еще термобелье было. А главное, что мы свисток лейкопластырем обмотали, чтобы он к губам не прилипал.

В третьем периоде публика так погнала свою команду вперед, что хоккеисты «Сокола» сначала забили одну шайбу, а затем вторую.

Иногда создавалось впечатление, что на улице «плюс 25», а не «минус 22» градуса. Это если смотреть на зрителей. Но некоторые давали волю чувствам в перерыве. В подтрибунных помещениях некоторые стаскивали обувь и совали свои ноги в батарею. Было тяжело и чирлидершам. Они грели руки и их начальства не сразу получалось выгнать их обратно веселить публику.

— МЧС сообщило нам, что на матче присутствовало 16100 зрителей, — сказал директор ВХЛ Герман Скоропупов. — А это рекорд.

Все немного помолчали, так как спорить с МЧС глупо, ведь никто не знает их методов подсчета.

— Просто некоторые люди задержались в пробках, — продолжил Скоропупов. — Кто-то сумел подойти лишь ко второму периоду.

Из окна пресс-центра было видно, как люди потянулись домой уже после розыгрыша автомобиля.

Стекла на бортах подвели. Они не запотевали, а просто замерзали. Может быть, и стоило увеличивать перерыв, чтобы у сотрудников стадиона было время почистить стекло, но держать зрителей на трибунах лишние минуты было жестоко.

— Мне вот из-за стекла ничего и видно не было, — признался ветеран «Сокола» Андрей Чикалин.

Вчера он еще был готов играть, но в день матча у него обнаружилась травма. Причем, о ее характере хоккеист распространяться не стал. И, учитывая, что утром у команды не было раскатки, все выглядело подозрительно.

А, может быть, было просто холодно.