Райтис Ивананс: "Учиться никогда не поздно"

Элитный тафгай рижского «Динамо» рассказал, как в Америке его перекроили из защитника в нападающего, почему не жалеет о роковом бое со Стивом Макинтайром и отчего первый матч за новую команду для него всегда самый опасный.

Если бы не удар Стива Макинтайра, осенью 2010 года отправивший Райтиса Ивананса в нокаут, карьера латышского тафгая в НХЛ могла быть долгой и блестящей. Четыре года он прослужил штатным полицейским «Кингз». А тут не успел переодеться в майку «Калгари», как — травма, сотрясение мозга и год без хоккея. Прошлый сезон в АХЛ вышел у Ивананса бледным, и нападающий подался домой. Правильно сделал, между прочим: в Латвии его ждали не меньше, чем когда-то Сандиса Озолиньша.

Думается, что рижское «Динамо» еще не решило, как использовать эту махину (193 сантиметра, 109 кило мышц). Но и сам Ивананс на презентации команды выглядел смущенным и взволнованным. Половину жизни он провел в Америке и на родине еще многого не понимает. Голосом прилежного первоклассника он спрашивает у товарищей:
— Ребята, я свою машину вон там у стеночки катка оставил. Это можно?

— Можно, — успокаивают его, ведь Райтису даже в шутку страшновато сказать «нет».

В день нашей встречи, «Динамо» отправлялось на тренировочные сборы в Олимпийский центр Валмиеры, и тренер по физической подготовке Вилнис Клуцис грузил в автобус мячи и маты.

— В Америке таких сборов не бывает, — наблюдал за погрузкой Ивананс, — там ты сам заботишься о своей форме. В начале сезона игроки только тесты сдают, а через пару дней уже проверочные игры.

— Динамовцы тоже сдавали тесты по физподготовке. Вы своим результатом довольны?

— Все нормально прошло: на дистанции 3000 метров я уложился в 12 минут. Но вообще летом я больше времени провожу в тренажерном зале. Когда был моложе, работал с большими весами: чем тяжелее — тем круче. Но теперь приходится думать головой. Лучше уж сделать больше подходов.

— Райтис, как вы вообще попали в Америку в сложном 1997-м?

— Мы отправились туда с тренером Женей Линкевичем. Он протащил в низшие лиги шестерых ребят из Латвии. Пару лет мы поиграли в Канаде, а оттуда уже пробирался наверх. Двое наших остались в Северной Америке, но в НХЛ пробился только я. Кстати, с нами тогда играл Арвид Рекис, нынешний защитник рижского «Динамо».

— Вы ведь были тогда защитником?

— Точно, до 23 лет отыграл в обороне. Но потом мне позвонили из АХЛ и попросил заменить одного игрока силового типа. Роль тафгая больше соответствовала позиции нападающего. Было странно сначала, но я присмотрелся и увидел, что другие тафгаи-форварды не делают ничего сверхъестественного. Тогда и понял, что справлюсь.

— Кто первым сказал: «Райтис, ты будешь драться»?

— Вы его не знаете. Это Майкл Белл из «Миннесоты», он меня и продвинул дальше.

— Впервые в НХЛ вы сыграли в 2005 году в майке «Монреаля» и тут же сцепились со Здено Харой, который сломал вам скулу. Стоило оно того?

— Это был дебютный матч в лиге. Игрок в такой ситуации понимает, на что идет.

— Была ли причина биться со здоровяком Харой или все ради шоу?

— Да, поначалу там происходили небольшие стычки. Но правда и то, что это была моя первая возможность показать себя в НХЛ. Сейчас, имея шестилетний опыт боев, может, я и не полез бы на Хару. Но не жалею о том, что было.

— Ситуация повторилась в 2010 году. Снова первая игра в новой команде, «Калгари». За две минуты до конца матча вы сцепились со Стивом Макинтайром. Та драка поставила точку на вашей карьере в НХЛ.

— Счет был 4:0 в пользу соперника, поэтому так вышло.

— Нервы сдали?

— Никаких нервов! Просто сцепились, и я пропустил один удар, который выбил меня из строя на весь сезон.

— Есть ли смысл драться при счете 0:4, когда не остается шанса переломить игру?

— Да, со стороны выглядит, что в игре против «Ойлерс» нам не было смысла дергаться. Но люди, понимающие хоккейную кухню, меня поймут. Надо в таких матчах драться, надо.

— Между тем ваши первые сезоны в Америке были вполне обычными: голов мало, но и штрафов не много.

— Все началось в сезоне 1999/2000 года в команде Ice Pilots, выступавшей в ECHL. Я посмотрел по сторонам на игроков моего типа и понял, что если не предприму что-то особенное, то пути наверх для меня не будет. Вес у меня был приличный, данные тоже. Так и было принято решение стать «полицейским».

— Что скажете про «Кингз», где отыграли четыре сезона, начиная с 2005 года?

— Очень позитивное было время, самое лучшее в моей карьере. Было очень интересно. Когда каждый день в окно светит солнце, на что можно пожаловаться?

— В Лос-Анджелесе умели задействовать вас на полную катушку?

— Первые два-три года были в этом смысле приятными. Тренер Марк Кроуфорд действительно умел меня использовать самым лучшим образом.

— В 2007/08 вы под руководством Кроуфорда провели свой лучший сезон, забив шесть шайб...

— Тренер мне доверял, поэтому появилось больше возможностей добраться до ворот соперника. Чувство было отличное!

— Драться вы тоже не забывали: бои с усачом Джорджем Парросом из «Анахайма» стал украшением того сезона.

— Схватку начал сам Паррос, и тому была причина. Мы вместе приехали в тренировочный лагерь «Кингз», но меня руководство оставило, а Джорджа обменяли. Но мы были противниками только на льду. В бытовом смысле игрок обязан понимать эти клубные нюансы.

— Тогда вы снова получили перелом скулы, второй в карьере. Не везет вам с лицевыми травмами.

— Есть такое дело. Но если первый раз мне скулу сломали в драке, то в «Кингз» травма была чисто хоккейная — прилетела шайба. Пришлось делать операцию и скреплять кость железяками.

— Титановая пластина теперь не мешает?

— Нет, разве что в холодную погоду немного чувствуется.

— В «Кингз» вы уложили на лед одного из лучших тафгаев лиги Жоржа Лорака, игравшего за «Питтсбург». Это была сенсация.

— Лорак был одним из главных задир в НХЛ. Но для меня самым тяжелым противником стал Дерек Бутар из «Миннесоты» — здоровый, с длинными руками. Его очень трудно было достать.

— Ваша карьера в НХЛ была насыщенной, но недолгой: шесть неполных сезонов. Какие мысли приходили в голову, пока вы залечивали сотрясение мозга, полученное в роковой схватке с Макинтайром?

— Мысли действительно лезли не самые веселые, ведь я целый год оставался вне игры. Я рад, что это время позади и думать о резком окончании карьеры больше не нужно.

— После той травмы вы играли в АХЛ и провели только одну настоящую схватку, встретив Эрика Годара. Уверенность в своих силах не пропала?

— Начнется сезон, и будет видно, что там с уверенностью. Для меня важно получать больше игрового времени. Я, как и всякий хоккеист, жду только возможности показать себя. Уже немного покатался с ребятами, но пока не знаю, какие на мой счет планы у тренера Пекки Раутакаллио.

— Смотрели в Америке игры «Динамо»?

— Только отдельные фрагменты. Но пока в Риге все вызывает уважение. Клуб прекрасно себя подает, работа с игроками поставлена на высшем уровне, маркетинг и фанаты просто классные.

— В прошлом году «Витязь» собрал бригаду тафгаев, над поведением которых посмеивались в НХЛ. До вас докатывались слухи об этой команде?

— Конечно. Это уже не хоккей и даже не шоу. Такое поведение правильнее назвать цирком. Но попробую высказаться как можно точнее... В происходящем нет вины хоккеистов. Они профессионалы и умеют играть по правилам. А вот как им велят играть, это другой вопрос.

— Границу между хоккеем и цирком можете провести?

— Это очень трудно. Но в Америке такого хоккея никто не допустил бы.

— Как часто вы сами затевали драки по приказу тренера?

— Тафгай сам обязан по ходу игры чувствовать, когда требуется его вмешательство. Тренер обычно не дает на этот счет указаний.

— До сих пор большинство команды КХЛ обходилось без тафгаев, да и хоккей здесь другой...

— Я слыхал, что в этой лиге играют более технично и умно. Готов ли я соответствовать? Готов. Учиться никогда не поздно. Я не боюсь меняться.

— Может, снова сыграете в защите?

— Нет-нет, только не это.

— Майку сборной Латвии вы примеряли только на чемпионате мира 2008 года. Олег Знарок, бывший тогда главным тренером команды, остался недоволен. Он говорил, что 31 минута штрафа в шести играх, это многовато для чемпионата.

— У нас с Олегом как-то не получилось об этом поговорить. Но я считаю, что тафгай может пригодиться команде и на мировом первенстве. Несмотря на то, что каждое удаление там обходится очень дорого. Все зависит от умения тренера использовать такого игрока.

— Ваша семья осталась за океаном?

— Моя жена родом из Америки, у нас растут двое детей — девочка и мальчик, появившийся на свет всего год назад. Мы решили, что как только я обустроюсь, они приедут в Ригу. Пока я живу в родном Саласпилсе, но планирую вот-вот снять квартиру поближе к ледовому дворцу.

— Недавно Крис Саймон удивил, рассказав, что никогда не дрался вне ледовой площадки. Вам случалось размять кулаки в обычной жизни?

— Только в детстве.

— Честно?

— Тафгаи вообще спокойные ребята. Агрессивное поведение на льду, это наша работа, которую надо делать на совесть. Но рабочий день заканчивается, и начинается обычная жизнь.