Саша всю жизнь боялся летать…

«Если со мной что-то случится, похорони рядом с мамой». В Ярославле год назад говорили, будто тренер «Локомотива» Александр Карповцев прислал жене Диане такую эсэмэску из обреченного на гибель самолета… Тогда у Дианы невозможно было об этом спрашивать. По пути в почерневший от горя Ярославль, беременная, она попала в аварию. Но все обошлось. И малыш, которого она назвала Егором, – а все вокруг требовали только Сашей! – родился после Нового года крепким и невероятно похожим на отца.

В Москву Диана прилетела на несколько дней. На годовщину. Саша похоронен здесь, его вдова с маленькими Сабиной и Егором живет у родителей в Новосибирске.
Их московская квартира стоит пустой.

«ПРИШЛОСЬ УБРАТЬ САШИН ПОРТРЕТ»

«Боюсь туда входить… Мы ведь там, у подъезда, и простились… Саша улетал в Ярославль, я с Сабиной – на отдых в Турцию. Простились, как обычно. У меня до сих пор не прошло это странное чувство, будто он просто уехал в очередную поездку. И скоро вернется. Не знаю, когда я смогу привыкнуть к мысли, что его больше нет. Он привык писать мне несколько раз в день обо всем. О чем думает, что было у команды на обед, какую новость прочел в Интернете или услышал по телевизору. В Турции заболела дочка, Саша очень переживал, все время звонил, спрашивал, как она себя чувствует. Мы легли спать, когда мой телефон принял от него три «конвертика». «Как дела?», «Почему молчишь?», «Мы вылетаем». И все… Больше ничего уже не было», – зябко кутаясь в шаль, Диана надолго застывает.
В Москве в первые дни сентября 2012-го не холодно. Но стоит ей прикоснуться к этим мучительным воспоминаниям, как по ее узеньким плечам в черном траурном платье пробегает изморозь. И в глубоких серых глазах проступают слезы.
О том, как попала в аварию по дороге в Ярославль, Диана вспоминает как о чем-то неважном. Микроавтобус, в котором она, беременная, ехала на опознание мужа, столкнулся со встречным автомобилем лоб в лоб.
Я только обмолвилась:
– Как это вышло? Водитель тоже близко к сердцу принял гибель команды?
– Да нет, водитель держался очень уверенно. Это был клубный автобус, но водитель вел себя достаточно четко. Мы оба с ним знали, что дорога до Ярославля плохая и что мы едем ночью. Мы пили кофе, разговаривали, и в том, что мы столкнулись с грузовиком, вины шофера не было. Совершенно. Грузовик вылетел на встречку… – вот сейчас ее голос впервые звучит равнодушно. В ее восприятии та авария, в которой никто не погиб, – это что-то совсем несущественное. Пусть Диана и провела ночь в больнице, но врачи сразу сказали: ни ее жизни, ни жизни будущего ребенка ничто не угрожает…
…В первые месяцы даже близкие друзья не решались ей звонить. Если же звонили – трубку брал папа. Рассказывал за Диану, как идут дела, потом передавал ей приветы…
Последние Сашины эсэмэски Диана так и не стерла из своего мобильного. Рука не поднимается. Ни сообщения, ни его номер.
– Тревожную эсэмэс Саша мне действительно прислал, но из другого самолета. Несколько лет назад. Когда не заводились двигатели. И там и правда было написано: «Похорони рядом с мамой».
…Он боялся самолетов. Когда мы куда-то отправлялись вместе, он прятал свой страх. Еще меня успокаивал и подшучивал надо мной. Я ведь и сама всю жизнь боялась летать. Но передо мной он не мог показать себя слабым.
В Ярославле от Дианы ни на шаг не отходил психолог. В Новосибирске к психологу водили уже Сабину. Больше всего боялись, что она спросит, где папа. И еще – почему он так долго не возвращается. Готовились к этому вопросу весь год.
– Она спросила только сейчас. Как раз когда я уехала в Москву. Моя мама растерялась и… не смогла ничего ответить! Мы так долго ждали этого страшного вопроса, но совершенно не подготовились к тому, как на него отвечать… Я уже давно убрала Сашин портрет, потому что дочь не могла пройти мимо него, не поговорив с папой. Сабина подходила и разговаривала. Так же как он говорил всегда с нами и не мог наговориться. У него всегда находилось столько всего, что ему хотелось нам рассказать! Но я убрала портрет, потому что не могла этого видеть… Во мне каждый раз все переворачивалось, когда она останавливалась перед этим портретом… Оттого что малышка ничего не знает, а я не понимаю, как, какими словами ей объяснить. Но что там… Разве я себе что-нибудь смогла объяснить? Разве я научилась думать, что Саша не вернется?
Мама сказала мне по телефону не только это. Когда Сабина спросила о папе, Егорка… встал в кроватке! Ну почему это было без меня?! Мы так долго ждали! Он и внешне, и характером похож на Сашу. Такой же веселый, живой. Ни минуты не может усидеть на месте. Ползает на огромной скорости, но вот садиться не спешил. И вставать не торопился…
– Почему вы не захотели назвать сына Сашей, Диана?
– От меня этого едва ли не требовали. Но муж сам, зная, что будет сын, выбрал два имени. Он не хотел называть Сашей, он выбрал другие имена. Егор и Даниил. Потому я отстранила всех советчиков, сказав, что буду решать сама. И остановилась на Егоре.
– Говорят, Александр Карповцев очень радовался, что будет сын. Видел в нем будущего хоккеиста.
– Саша хотел дочку, он мечтал о второй девочке! Он был с командой в Швейцарии, когда я написала ему, что была на УЗИ и что УЗИ показывает мальчика. Саша даже верить этому не хотел: «Я знаю, что будет девочка, и назовем мы ее Сашенькой».
«Да нет, что ты, это точно, что будет мальчик», – уверяла я.
«Нет, девочка, я уверен, я чувствую…».
А сына хотела я… Мечтала и до сих пор мечтаю, что Егор станет хоккеистом. И сделаю для этого все. Пока мы живем в Новосибирске, мне очень помогают мои родители. Но в дальнейшем, думаю, мы вернемся в Москву. И Егора я отдам в одну из великих московских хоккейных школ. Его отец был выдающимся игроком, такие гены не должны пропасть.

«НА 40 ДНЕЙ ОН МНЕ ПРИСНИЛСЯ…»

Сейчас Саша Диане не снится. А в первые 40 дней… Один сон запомнился и до сих пор не дает покоя.
– Саша всегда приезжал на работу очень рано. Раньше всех. Размешивал кофе в пластиковом стаканчике, включал телевизор, запускал Интернет… Ему все было интересно. И музыка – классическая, современная. И книги. Ни одного нового фильма не пропускал. Ему обязательно нужно было быть в курсе всех событий! Вот он смотрел, читал по утрам новости, а если его что-то особенно поражало, тут же звонил мне…
Он мне так и приснился. Как будто Саша идет по коридору, в руках – стаканчик с кофе, а на Саше при этом – ярко-синяя майка. Такой радостный, спокойный. Вдруг останавливается, смотрит на меня как-то настойчиво и жестко и произносит с нажимом: «Все будет хорошо! Ты поняла меня? Все будет хорошо!». Поворачивается и уходит.

«ДЕВУШКА, НАУЧИТЕ КАТАТЬСЯ НА КОНЬКАХ!»

Я прошу Диану рассказать удивительную историю их любви. И совсем короткой, но безумно счастливой жизни, когда два человека, впервые увидев друг друга, стали в одночасье настолько близки, что с тех пор почти не расставались.
Такое счастье выпадает не каждому. А у них оно все-таки было…
– Я работала в Новосибирске тренером по фигурному катанию, тренировала детей. Всегда на моих тренировках был пустой стадион, а тут вдруг появился молодой человек. Я обычно на трибуны никогда не смотрела, но его нельзя было не заметить. Он был так ярко одет – ослепительное пятно среди рядов безликих кресел. Сидел прямо напротив меня. Потом переместился на скамейку, где обычно сидят хоккеисты. Я стояла у борта, давала задание малышам. Он подошел и без тени улыбки говорит: «Девушка, научите меня кататься на коньках!». Я оторопела: «Мне сейчас некогда. Давайте, может быть, после тренировки». Он дождался конца тренировки, мы обменялись телефонами. Саша пригласил на ужин. И с этого момента мы всегда были вместе…
…А свадьба и поразивший старинный, классический вальс? Предложение выйти замуж прозвучало так же оригинально? Диана с тихой улыбкой качает головой. Нет, предложение было совсем обыкновенным. Точнее, его практически и не было. И свадьба как раз состоялась в Ярославле – почему-то там, где так внезапно оборвется его жизнь…
Они же после встречи на катке не расставались. Потом, в Новосибирске, ходили на массовые катания. Диана и в самом деле научила его поддержкам, а местные папарацци сбивались с ног, щелкая пару в различных ракурсах. Саша стал смотреть фигурное катание по телевизору, ни одного чемпионата мира с тех пор не пропускал. Выучился отличать аксель от тулупа, а ритбергер от сальхова.
И она ездила с ним везде, куда швыряла Сашу Карповцева неразборчивая хоккейная судьба. Казань, Ярославль, Омск…
Хоккейные жены не слишком тепло принимали Диану. Подруга – это не жена. Не тот статус. Она воспринимала это спокойно. Она любила его – вот что было главным. Их дочь Сабина родилась, когда они еще не были женаты.
Диана верила Саше.
Да можно ли было не верить? Он, объясняет Диана, был настоящим мужчиной во всем. «Будет так, так и так», – легко раскладывал Саша по полочкам любую ситуацию. И самое тяжелое взваливал на свои плечи. Как часто она оборачивается сейчас в поисках этого плеча…
В чем-то, в своем желании везде быть первым, он порой напоминал и ребенка. Карповцев должен был быть первым и на теннисных кортах в отпуске, и в гонках на квадрациклах. А на рыбалке, стараясь прослушать за ночь всю закачанную в плеер музыку, он перескакивал с одной песни на другую. Диана просила: «Подожди, давай послушаем хотя бы одну вещь, но полностью!». Не слушал. Словно куда-то спешил… Словно боялся не успеть.
Но это теперь замечаешь. Кто бы мог предсказать этой сказке такой страшный конец?
В очерках о Саше уверенно пишут, будто он виртуозно играл на гитаре. Диане так и не сыграл. Ни разу. Только однажды взял гитару, долго перебирал струны, подбирал аккорды. «Сыграй!» – попросила Дина. «Подожди, я должен вспомнить». И так же, как с музыкой у костра. Пробовал фрагментами, а весь мотив не подчинился. Почему-то.
А ее мама… «Маме трудно понравиться», – замечает Диана. Но тут произошло что-то удивительное: мама так быстро попала под Сашино обаяние, что во время их семейных размолвок Саша звонил будущей теще, и та нередко принимала его сторону.
Ради мужа Диана оставила все. И роли в ледовом театре «Сказка», хотя Саше так нравились и «Белоснежка и семь гномов», и «Снежная королева», с которыми театр ездил по всей России, и европейские гастроли не были редкостью. Просто иначе получалось: они слишком часто расстаются. То у него сборы и матчи, то у нее гастроли…
Оставила и никогда не жалела.
Она любила его.
А Саша… словно просто куда-то уехал.

ЗА КАДРОМ

ДОМ БЕЗ ХОЗЯИНА
Скоро снова пойдут серые осенние дожди, и недостроенный дом под Дубной покажется в их беспросветной пелене еще более одиноким. Этим домом Саша жил и дышал. Они с Дианой сами выдумали его дизайн, сами склеили макет.
Саша обожал эти места. Там ночь напролет они и ловили лещей. А он вбегал в холодную майскую воду, когда начинался клев, и мог несколько часов так простоять.
Этот дом Диана непременно достроит. Она так решила. Пока только не знает – как и когда…
Это для нее так же важно, как родившегося через четыре месяца после Сашиной гибели сына, который пока только начал вставать в кроватке, отвести на хоккей.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Александр КАРПОВЦЕВ (7 апреля 1970 года – 7 сентября 2011года).
Защитник, чемпион мира-1993, обладатель Кубка Стэнли-1994 (в составе «Нью-Йорк Рейнджерс»).
Выступал за клубы: «Динамо» (Москва) – 1987–1994, 2000, «Нью-Йорк Рейнджерс» – 1993–1998, «Торонто Мэйпл Лифс» – 1998–2000, «Чикаго Блэк Хоукс» – 2000–2004, «Нью-Йорк Айлендерс» – 2004, «Сибирь» (Новосибирск) – 2004, 2005–2008, «Локомотив» (Ярославль) – 2004–2005, «Флорида Пантерз» – 2005. «Авангард» (Омск) – 2008.
Карьера тренера: в конце сезона-2007/08 вошел в тренерский штаб «Локомотива», затем работал помощником у Зинэтулы Билялетдинова в казанском «Ак Барсе», выиграв с ним чемпионат России-2008/09. В январе 2010 года вернулся в «Локомотив».