Шремп: Я сам принял решение поехать сюда. Мне сказали, что здесь все в порядке

– То же самое, что и "Rekins", только на русском. Можешь использовать это в магазинах и ресторанах, если не выговоришь "rekins".

Вот тут американец был в замешательстве – он не знал, что ему выбрать: непонятный для слуха, но по-американски произносимый "rekins" или такой некрасивый, но с первого раза понятный "стчооот". Остановились, как водится, на третьем – "bill".

– Ты хотел быть хоккеистом в детстве?
– О, это вопрос? Больше похоже на утверждение! (Смеется) Да! Всегда! Мне было четыре, когда я стал заниматься, иногда чередуя хоккей с лакроссом. Лакросс, кстати, является профессиональным спортом в Северной Америке. 

– А будучи маленьким, следил за НХЛ? Была любимая команда?
– Это однозначно были "Нью-Йорк Рейнджерс". Сейчас, будучи взрослым, я больше склоняюсь к "Детройт Ред Уингз".

– А правда ли, что между "Рейнджерс" и "Айлендерс" всегда была вражда?
– Это дерби! Для болельщиков той или иной команды это вообще что-то необыкновенное, иногда и до драк доходит..

– Получается, что в детстве болел за "Рейнджерс", а сам играл за "Айлендерс"?
– Да, черт возьми, так иногда бывает (Смеется).

– А это правда, что в Америке сам выбираешь свою позицию?
– А возможно по-другому? Я знал, что хочу быть нападающим, у нас всегда так. Еще до юниоров было понятно, кто и где будет.

– Часто вспоминаешь свою первую игру в НХЛ?
– А я не придаю этому особенное значение: я еще за день знал, что буду в составе "Ойлерз", так что это не было сюрпризом для меня. Я ведь даже своих первых партнеров сейчас точно не вспомню. Главное – это играть в хоккей и не всегда важно, где именно.

– С тобой на драфте первым номером был Овечкин, а вторым – Малкин. Ты рассчитывал быть 25-м в списке?
– О, я однозначно думал, что буду выше.

– Но ведь вышло так, что некоторые хоккеисты, вошедшие в двадцатку, вообще не закрепились в НХЛ, а Дубинский, которого выбрали шестидесятым…ты сам знаешь.
– Да, все так. Закрепиться в НХЛ – это сложно, а для разговора – отдельная тема. Можно много об этом говорить. Перед этим нужно еще из АХЛ пробиться.

– Как вышло так, что ты был десятым по результативности в "Айлендерс", а тебя взяли и выставили в "Атланту"?
– Я знаю, что играл хорошо, но, быть может, этого недостаточно для чего-то большего? Нет, я не такой скромный, но я не могу ответить на этот вопрос, потому что клуб решает, а я – нет.

– Кстати, до сих пор интересно. Правда ли, что в НХЛ есть конкретное разделение: топ-10, то есть первые два звена, неприкосновенны, а оставшиеся висят на волоске от вылета в АХЛ?
– Это не правила, а скорее традиции. Если ты во втором или первом звене – здесь есть о чем говорить, но если звеном ниже, то у тебя есть максимум девять минут в матче. Много ли можно совершить за это крошечное время?

– Похоже, мы пришли к ответу, почему ты не заиграл в НХЛ.
– Да, это именно так.

– Приехать американцу играть в КХЛ – сложно?
– Я сам принял решение поехать сюда, тем более что у меня здесь есть играющие друзья: Грэттон и Роберт Нильсон. Они сказали, что здесь все в порядке.

– Ну, после фамилии Грэттона я просто не могу переключиться на тему "Барыса" или чего-то другого. Скоро ведь "Витязь" в Риге...
– Будет обычная игра, тем более что я сам никогда не дрался, да и не буду драться. Говоря о настоящих (!) тафгаях – мне нравится, что они существуют. Люблю смотреть со стороны, да и один из моих хороших друзей Брендон Праст показывает хорошие бои.

Тут на наш столик снова обрушился человек, пытавшийся сдать Робу квартиру: "Роб, с кем мы завтра играем?" - сходу выпалил мужчина. "Лиза, с кем мы завтра играем?" – мгновенно переспросил Роб у меня. "Хабаровский "Амур"". "О! Ты это.. давай забей им. Я волнуюсь", – гремел на весь ресторанчик арендодатель. "Попробую".

– Итак – ты в Риге!
– В Риге никогда не был до "Динамо", но мне все очень нравится: болельщики, атмосфера. Пока не нашел особенного занятия в свободное время – обычно смотрю ТВ-шоу, лежа на диване. Другие легионеры чем-то другим занимаются?
 
– Честно говоря, зависит от национальности: если ты американец, то играешь в пул, словака или чеха ты скорее обнаружишь в клубе, а чего ожидать от шведа или финна – неизвестно.
– Серьезно? Я придумал. Хочу сходить в СПА. Как раз рядом с домом есть отель "Рэдиссон"  – удобно. А вообще, мы очень много времени проводим с легионерами – импорт всегда держится вместе. Я очень часто, практически как сейчас с тобой, бываю на ланче с Джериньшем. Также из местных мне очень нравятся Саша Ниживий и Родриго Лавиньш, но чаще всего они с семьями и очень заняты, так что приходится быть с теми, кто имеет больше свободного времени.

– Кстати, ты знал, что проходил драфт с Карсумсом?
– О, я знал об этом, но тогда не был с ним знаком. Мы с ним играли в АХЛ, и это был 2008–2009 год, кажется. Единственное, что знаю сейчас – Карсумса и Сашу Ниживия очень любят болельщики. Рижские фаны всегда громко кричат, когда они выходят на лед.

– А как же новый капитан "Динамо"?
– Гуня? Хорошо. Может сказать все, что надо, после игры и во время.

– А ты из-за Галвиньша не смог взять 13-й номер?
– Честно говоря, всю мою жизнь у меня был 44-й,  а 13-й – это номер моего отца. Почему я сейчас под номером 19? Я играл под 19-м в МОДО, да и Маркус Нэслунд – один из моих любимых игроков.

– Не боишься, что после КХЛ у тебя меньше шансов попасть в НХЛ?
– Что? Нет, абсолютно. Я играю в хоккей и мне все равно где. Пусть это будет мое кредо.