Памяти Крутова. Четыре истории из жизни Крутова

Владимир Крутов был настоящим победителем, он выиграл две Олимпиады, Кубок Канады, шесть чемпионатов мира, серебро ОИ и ЧМ, а также бронзу мирового первенства. В международных турнирах сборных он провёл 112 матчей, забив 73 гола. В национальных первенствах СССР Владимир Евгеньевич забросил 288 шайб в 439 встречах и выиграл 11 чемпионских титулов. Два года прошло с момента его смерти. В память о Крутове мы собрали четыре истории из его жизни.

«АРМЕЙСКИЙ» ВОСПИТАННИК

Первым тренером Крутова был его тёзка Владимир Голубев, который присматривал за мальчиком на стадионе «Метеор». В школе ЦСКА, куда Крутов пришёл из дворового хоккея, с ним занимался уже Валерий Стельмахов, также оставивший самые приятные воспоминания. О том, как он оказался в ЦСКА, Владимир рассказывал сам. 

«Брат Сашка старше меня на три года, и его сразу же записали в секцию, играть за ребят 1957 года рождения. Ну, а  тренером в „Метеоре“ был Владимир Николаевич Голубев. В своё время он на серьёзном уровне играл в футбол за „Динамо“. 
Голубев и стал моим крёстным отцом, первым тренером. Пока Сашка тренировался на коробке, я рассекал на коньках на огромном льду залитого футбольного стадиона. Увидел он меня, подходит и говорит: „Завтра приходи на тренировку!“ А мне всего-то лет 10, не больше. Вот, думаю, счастье-то привалило!
Первый сезон отыграл в команде с братом. В прямых щитках из картона, даже без чашечек. Играли по второй группе на первенство Москвы — против „Мясокомбината“, Салюта», Красного Октября», «Авангарда» и других. На следующий год меня перевели в команду на год моложе, и я выступал за «Метеор» 1958-го года.
Вот в таких вот баталиях меня и заприметил покойный ныне великий детский тренер Юрий Александрович Чабарин. В ту пору наставники из школы ЦСКА ездили и просматривали способных ребят. И, признаться, тогда было из чего выбирать. Брату Сашке передали записку: «Тренировка в ЦСКА тогда-то. Начало во столько-то…»
Я в ответ на семейном совете: «Не поеду!» Как раз мне только-только новые коньки в «Метеоре» выдали. Из свиной кожи, сапожками. Тяжёлые, правда, они были. Килограммов пять, наверное.
Юрий Александрович в ЦСКА тренировал 1958-й год и поначалу подумал, что я тоже 1958-го. Под его началом играли Слава Фетисов, Иван Авдеев. Это потом они уже разобрались, что я 1960-го, который тренировал Валерий Павлович Стельмахов.
Мать же настаивала: «Поехали в ЦСКА!» В итоге её слово и оказалось решающим…» — вспоминал Крутов. 

ЕГО КУМИРОМ БЫЛ ХАРЛАМОВ

С детства Владимир хотел быть похожим на Валерия Харламова, а впоследствии познакомился и подружился с этим замечательным игроком. 

«Харламов был моим кумиром. Помню, ещё в детской команде ЦСКА 17-й номер достался другому мальчику, и я взял 18-й, чтобы просто быть как-то ближе к Харламову. В 1972 году вся страна смотрела Суперсерию СССР — Канада. Матчи из-за океана показывались поздно, и меня родители отправляли спать. Но какой мальчишка мог пропустить такое событие! Я приоткрывал дверь в комнату, где стоял телевизор, и смотрел хоккей. А в 1980 году, когда Владимир Петров получил травму, я почти полгода отыграл с Михайловым и Харламовым. Валера был уникальным, удивительным человеком», — восхищался Крутов.

А 1981-й и вовсе стал для Крутова годом тяжёлого потрясения. В автомобильной аварии разбился Валерий Харламов, однако игроки сборной узнали об этом уже в Северной Америке, перед самым стартом Кубка Канады.

«Это такая утрата, что словами не передать. Помню, нам предстояло участвовать в Кубке Канады, а Харламова в сборную не взяли. Прилетели в Виннипег, включили телевизор, видим, показывают сюжеты с Харламовым. А потом узнали, что он разбился. Здоровые мужики с трудом сдерживали слёзы. Немного погодя мы провели собрание команды и дали друг другу своеобразную клятву: «Биться изо всех сил, победить и победу посвятить Харламову». А в финале против нас вышла самая сильная сборная Канады, против которой я когда-либо играл. Та команда, ведомая Уэйном Гретцки, была готова разделаться с  любым противником, однако мы играли не только за себя, но и за Харламова. Итог известен — 8:1 в нашу пользу», — рассказывал Крутов. 

Как поведала жена Владимира Нина Крутова, её муж винил себя в смерти Харламова.

«Долго он себя корил: «Если б я так быстро не выздоровел, Валера бы полетел на Кубок Канады и избежал аварии…» Хоть мы все ему объясняли: «При чём здесь ты? Это судьба». У Харламова с Крутовым солидная разница в возрасте — 12 лет, но они мгновенно сблизились. Наверное, потому, что оба — добрые, бесхитростные, исключительно порядочные. Валерка был ему как старший брат. Мы дружили семьями, отдыхали на их даче», — вспоминала Нина Крутова. 

ЛЕГЕНДАРНАЯ ПЯТЁРКА

Владимир начинал играть в тройке с Александром Волчковым и Владимиром Поповым, затем с Вячеславом Анисиным и Иреком Гимаевым. Однако довольно скоро молодой парень перерос своих партнёров и вошёл в первую пятёрку «армейской» дружины вместе с Сергеем Макаровым и Николаем Дроздецким. Позднее Дроздецкого в этой связке заменил Игорь Ларионов, а постоянной парой защитников в этой пятёрке стали Вячеслав Фетисов и Алексей Касатонов. Причём отношения между этими пятью игроками были настолько крепки, что дружили все они семьями.

«С Игорем Ларионовым мы познакомились, выступая за молодёжную сборную СССР. Ну, а Сергей Макаров в то время уже успел поиграть на чемпионатах мира. Кто ж его не знал? Кстати, тогда же с нами стали выступать в одной связке защитники Вячеслав Фетисов и Алексей Касатонов. Лёшу я также хорошо знал по «молодёжке». Ну, а со Славой вообще с детства ездили в одни спортивные лагеря ЦСКА, виделись часто. Разглядел и объединил нас вместе Виктор Васильевич Тихонов. Это его личная большая заслуга. С одной стороны, мы дополняли друг друга, но подыгрывающих в нашем звене не было! Каждый был, как сейчас говорят, звездой. Макаров — технарь, каких очень мало. Ларионов был нашим мозгом, талантливейшим распасовщиком. Я мог жёстко побороться. При этом каждый, включая защитников, мог выполнить любой технический элемент. Подкидка шайбы, длинный пас, умение постоянно видеть всю площадку… Как-то Макаров получил травму, к нам поставили Ирека Гимаева. Так Ирек нарадоваться не мог, всё удивлялся: «Куда бегу, там и шайба оказывается!» — рассказывал Крутов об их легендарной пятёрке. 

НХЛ

В 1989 году вслед за партнёрами по пятёрке Крутов отправился в НХЛ. Владимир попал в «Ванкувер Кэнакс», где ему вновь довелось поиграть вместе с Игорем Ларионовым, правда, в разных звеньях. Вот только больше одного сезона в Национальной лиге Крутов так и не провёл.

«Мне бы не хотелось рассказывать, почему моё пребывание в Северной Америке получилось столь коротким, — говорил он. — Скажу лишь, что я доволен тем, как сложилась моя карьера после ЦСКА. За границей я провёл пять лет. Год в Канаде и по два сезона отыграл в Швейцарии и Швеции. Мы с супругой посмотрели  мир, получили новые впечатления. Но жить на Западе я не хотел, хотя мне предлагали купить там дом. Считаю, что ничто не может заменить личного общения с друзьями и близкими. О российском первенстве тогда уже не думал. Возраст был не тот, чтобы возвращаться. Решил доиграть в Европе», — говорил сам Крутов.

Через некоторое время после его смерти жена Владимира Нина Крутова рассказала, что произошло в Ванкувере на самом деле.

«Кто-то приспособился, сразу стал канадцем — как Ларионов. Вова не сумел. Не хотел перед ними прогибаться, жить под чью-то диктовку. Генеральным менеджером «Ванкувера» был Пэт Куинн. Его супруга Сандра взяла над нами такую опеку, что казалось, будто мы для неё подопытные кролики. Лена, жена Ларика, вздыхала: «Как меня она достала!» Но с Сандрой вела себя деликатно. А я не отмалчивалась. Она злилась, что мы с Вовой делаем ей всё наперекор. Добил один момент. Переводчик рассказал Сандре, что у меня побаливает желчный пузырь. Она вызвалась отвезти к врачу. На обратном пути восклицает: «Теперь у нас ланч». Я объясняю, что мне надо срочно домой — у Володи тренировка, а пятилетнего Алёшку оставить не с кем. Сандра пожала плечами: «Сначала ланч». Я попыталась выйти из машины, так она заблокировала двери! Как сейчас перед глазами: левой рукой держит руль, в правой — банка кока-колы. И говорит назидательно: «Нина, ты теперь канадка!» — «Нет, я русская!» Едва на парковке она разблокировала двери, я выскочила, помахала ей рукой и убежала домой.
По дороге грузовичок тормознула — водитель меня подбросил. Прихожу — никого. Мобильников-то нет. Мчусь в панике на такси во дворец. И вижу, что команда тренируется, а Лёшка в одиночестве на трибуне сидит. После той истории Вову в «Ванкувере» начали поддушивать. Придираться к весу. Не было у него лишнего веса. Зачем мне врать? Просто у Вовы такая комплекция. Он никогда худым не был. Тут в маму пошёл — она женщина коренастая. Главное, Володя с этим весом спокойно играл в ЦСКА, сборной — и никто к нему не придирался», — призналась Нина Крутова.

Потом Крутов играл в Швейцарии и Швеции, затем вернулся в Россию, где какое-то время работал в ЦСКА. 6 июня 2012 года Крутова не стало. Спустя год после его смерти в столице Приднестровья, городе Тирасполе, был установлен памятник Владимиру Крутову у Ледового дворца, где располагается хоккейный клуб его имени.

Вечная память.