"После 8-летнего забвения в "Тракторе" были руины, но мы смогли вернуться в Суперлигу"

10 лет назад, в апреле 2006-года, произошло знаменательное событие – после страшных лет застоя "Трактор" смог вернулся в элиту лучших команд. С помощью директора клуба тех времен Андрея Баландина AllHockey.Ru вспоминает происходящее. 

В начале 1990-х годов Валерию Белоусову удалось создать в Челябинске великолепную команду. Школа "Трактор" воспитала целое поколение талантливых игроков, а тренерский гений Валерия Константиновича помог им дважды подряд выиграть бронзовые медали чемпионата России. Казалось, что и чемпионство не за горами. Однако ЧТЗ прекратил финансирование команды, городские и областные власти от нее отказались. Белоусов и лучшие игроки начали ковать славу магнитогорского хоккея, а главным клубом в Челябинске стал "Мечел". В 1999 году "Трактор" опустился в Высшую лигу и остался там надолго. Однако в сезоне 2005/06 весь город смог объединиться ради одной цели – выхода в Суперлигу. РассказываетАндрей Баландин, который был директором "Трактора" в то время. 

 

– Возвращение "Трактора" в Суперлигу – один из самых ярких сезонов в истории команды. 
– Это было грандиозное событие – возвращение команды после восьмилетнего застоя (я называю этот период забвением) в элиту лучших команд. Жаль, что пресса тогда плохо работала, да и было мало времени на то, чтобы сотрудничать с журналистами. Поэтому информации сохранилось мало. Я очень рад, что, будучи директором, принимал непосредственное участие в этих событиях. Мы отдали долг родной команде за то, что она нас воспитала. 


"Трактор" тогда потерял болельщика. А болельщик лишился той команды, которую любил. В то время главным клубом Челябинска стал "Мечел", который мы, воспитанники "Трактора" и Николай Михайлович Макаров, таковым и сделали. К сожалению, лучшие годы карьеры многих замечательных игроков (Владимира Воронцова, Алексея Заварухина, Игоря Камаева) пришлись на время в Высшей лиге. У команды долго не получалось выйти в Суперлигу, но мы все-таки смогли это сделать. 

– Объяснение простое: у "Мечела" были деньги, у "Трактора"– нет.
– Я бы так не сказал. "Мечел" располагал небольшими деньги. Единственным, кто получал хорошую зарплату, был Макс Бец, остальные зарабатывали одинаково. Даже цифры озвучивать стыдно – по нынешним временам это нищенские деньги. В команде были Николай Михайлович Макаров и игроки с характером, которые могли решать поставленные задачи. 

– Тогда "Мечел" был сильнее благодаря заинтересованности руководства? 
– Да, там была заинтересованность руководства, сильная мотивация игроков и Николая Макарова. 

– А в "Тракторе" в то время был бардак? 
– Постоянно менялись тренеры: сначала – Анатолий Картаев, потом – Александр Глазков. Дальше был Анатолий Тимофеев, при нем вроде бы наладили игру. Но после нескольких удачных матчей, меня смешно убрали из состава. Как мне сказали, по приказу человека из верхов. Мне уже было под 40 лет, пришлось заканчивать карьеру. Тем временем Александру Швареву предложили возглавить "Трактор-92", он долго сомневался, потому что год считался провальным. Команда находилась на восьмом месте. Евгений Кузнецов уехал в Омск. Я уговорил его: "Бери команду, я буду тебе помогать". Два месяца я работал без денег, без всего. Мы сделали два льда в день. По 40 минут я проводил вместе с ними коньковую подготовку. Потом на малом льду они играли "3 на 3", вырабатывали характер. Разрешалось все. Требовали жесткости. Вернулся Женя Кузнецов – в Омске у него не получилось. Естественно, мы провели воспитательную работу и поставили его для профилактики в третье звено. Когда он доказал все своей игрой, перевели в первый состав к Владу Картаеву. Команда прошла второй круг вообще без поражений, но закончила на третьем месте, не хватило потерянных очков. Потом я тяжело заболел воспалением легких, лечился месяц. Я уже не вернулся к команде, руководство школы поменялось. Лучшие игроки из этой команды теперь всем известны – Кузнецов, Картаев, Шумаков.

– У Шумакова не видели задатков хорошего игрока.
– А я всегда видел. Подкупало то, что он катается хорошо, клюшкой владеет, тем более праворукий – значит, другое полушарие мозга работает. Понятно было, что заиграет. Единственное, ему не хватало физических кондиций, щупленький такой был. Кто-то быстро взрослеет, а кто-то – нет. Я испытывал симпатию к нему и Жене Кузнецову. Они у нас в магазине постоянно сидели – кормили их, чаем поили, помогали с формой. Хоккей – это болезнь на всю жизнь. Я сам со стадиона практически выползал. Меня подкупало, что Шумаков и Кузнецов – такие же пацаны. Талант, не подкрепленный трудолюбием, мертвый талант. 

– У современной молодежи есть такая же любовь к хоккею? 
– Есть, но, к сожалению, сейчас мало кто может пробиться. Ни для кого не секрет, что людей по звонку в состав ставят. Отсюда много конфликтов. Родители просто помешанные. Почему очень много мелких детей стало – их просто загружают. В 12 лет они тренируется 24 часа в сутки – больше, чем профессиональные хоккеисты. У некоторых ребят черные круги под глазами. Мышцы все забитые, не растут. 

– Директором "Трактора" стали случайно?
– В мои планы это не входило. Ситуация была такая. Меня назначили менеджером, а Геннадию Федоровичу Цыгурову была предложена должность президента клуба, но он пробыл им три дня. Изначально задачи поставили высокие – выход команды в Суперлигу. А после восьмилетнего забвения в клубе не было ничего – руины. Ни денег, ни склада, ни тренажеров, разваленная база. Полная разруха. Когда в "Тракторе" работал Марк Винницкий, он многое делал. Когда его не стало в команде, все развалилось. И мы показали Геннадию Федоровичу, чем мы располагаем – ни одного заключенного контракта, ни формы, ни денег на сборы... Они с тогдашним главным тренером Анатолием Богдановым сели, пообщались, и оба решили уехать. Поэтому меня пригласили на должность директора. Задачу нужно было выполнять. В итоге Цыгурова все-таки уговорили вернуться, уже в качестве главного тренера. 


Деньги на сборы руководство нашло. Форму под честное слово я выпросил у товарища из Екатеринбурга. Все сделано в кратчайшие сроки, Геннадия Федоровича успокоили. Игроков не было, но в спешном порядке мы смогли укомплектоваться. На базе вместе сидели, оговаривали контракт каждого хоккеиста. Цыгуров поставил задачу – ему нужен вратарь Майк Фаунтин и никто иной. Я связался с его агентом из Риги и ночами вел с ним переговоры. "Мечел" давал ему хорошие деньги. Но я привел много аргументов в пользу "Трактора" и ни на каплю его не обманул. В деньгах никого не обидели. Раньше зарплату в "Тракторе" задерживали месяцами, выдавали велосипедами, кроссовками, костюмами. Но нам удалось все наладить. Тогда я ввел банковские карты, хотя Цыгуров очень возмущался, они ему не нравились. Вообще Фаунтин – беспроблемный парень, но у некоторых игроков была звездная болезнь. Не очень хорошо украинские ребята себя вели – как будто они новые Уэйны Гретцки. Украинцы – что сказать. Хотя я не националист. 

 

– Тройку "Лады" Петров – Черников – Кривоножкин пригласил Цыгуров?
– Да, последнее слово было за Цыгуровым. Хорошие молодые ребята, голодные до побед, они пришлись кстати "Трактору". 

– Руководство города и области повернулось лицом к команде?
– Да, вспомнили, что есть команда и что нужно вернуть ее в элиту, как она того и заслуживает. Все-таки "Трактор" всегда являлся визитной карточкой Челябинска. Все знают наш город только по хоккейной команде. 

– Еще говорили: "У губернатора подрастал внук". 
– Да, возможно, это была одна из причин. Конечно, Петр Сумин о внуке думал. Хотя уже понятно было, что с выходом в Суперлигу дальше тянуть нельзя. 

 

– Если сравнивать Высшую лигу и ВХЛ, много отличий?
– Конечно, организация стала лучше, многое поменялось. Хоккеисты сейчас получают очень большие деньги, даже в ВХЛ. Экипировка стала в разы лучше, ни в чем нет отказа, команды тратят бешеные деньги на закупку инвентаря. Но физически хоккеисты стали слабее. Раньше игроки больше проводили время на базах, сейчас они принадлежат сами себе. Мне нравятся слова Анатолия Тарасова: "Мне нужны атлеты". В те времена действительно были настоящие атлеты… 

– Считалось, что в Высшей лиге было много договорных матчей. 
– Договорные матчи всегда были, есть и будут. Невозможно при стольких играх провести весь чемпионат только на своих ресурсах. Сейчас еще появились букмекерские конторы, даже на детские матчи ставят. Один мой знакомый вычислил четырех человек в команде, которые "сливали" игры. Он говорит: "Я готовлю команду, а они просто ее "сливают". Каково тренеру быть? Единственное, таких игр нет на молодежных чемпионатах мира – там только искренние эмоции. Тем они мне и нравятся.

– Тогда муссировалась тема объединения "Мечела" и "Трактора". Это могло случиться? 
– Это было больше на уровне разговоров. Эти две команды нельзя было объединить. "Мечел" почувствовал вкус самостоятельности, у них свои болельщики появились. Чисто логически "Трактор", который восемь лет отыграл в Высшей лиге, должен был прильнуть к "Мечелу". Но "Мечел-Трактор"– это же бред. "Трактор"– это визитная карточка Челябинска, и никуда от этого не деться.

– Но ненависть болельщиков "Трактора" к "Мечелу" осталась и поныне. 
– Хоккеисты спокойно переходили из "Трактора" в "Мечел" и обратно. А болельщики – не знаю, зачем они эту ненависть порождали. Я считаю, что объединение было невозможно. Да и не нужно было. Хотя в итоге "Мечел", став "Челметом", оказался в системе "Трактора". 

 

– Мне приходилось слышать, что состоялось собрание, на котором решалось, какая из двух команд пойдет в Суперлигу – "Трактор" или "Мечел". Был выбран "Трактор", и "Мечел" должен был отдать свою лидирующую пятерку.
– Нет, никакого такого собрания не было. "Трактор" безоговорочно был сильнейшей командой на данный момент и в очных встречах обыгрывал "Мечел". Просто было принято решение взять пятерку, потому что у "Мечела" уже не было шансов. Хотя я думаю, мы бы и без этих игроков справились. Но так было вернее. На протяжении всего сезона шли на первом месте и даже не задумывались, что "Трактор" не попадет в плей-офф. Болельщик поверил в команду и начал возвращаться. Впервые за долгое время были полные трибуны, старушка "Юность" уже не могла вместить всех желающих. Лозунг был "Мы одна команда", и на этой волне началось объединение людей в Челябинске. Именно тогда зародилось фанатское движение.


– Можно сказать, что в те времена решалась судьба челябинского хоккея? 
– Да. Хотя, думаю, команда бы все равно оказалась в Суперлиге. Команда с такой хоккейной историей должна играть среди лучших. Но мы хотели порадовать болельщиков, добиться всего самим и попасть в элиту не с помощью денег, а через борьбу. Мы боролись за традиции "Трактора". Стоит отдельно отметить, что выход в Суперлигу привел к тому, что в команде зажглись сразу несколько звездочек – Андрей Попов, Вячеслав Войнов, Евгений Дадонов. Они же все хотели убежать, но благодаря этому остались. Дадонову уже купили билеты в Череповец. Я ездил к нему домой, общался с родителями и убедил, что они должны остаться в Челябинске. Ребята послушали, им были созданы определенные условия. По Славе Войнову стоял вопрос, чтобы он играл в команде мастеров. Мы заручились поддержкой Цыгурова. Потом "Трактор" на этих игроках еще и заработал. Мы с Дадоновым и Войновым заключили долгосрочные контракты, они уехали в Америку, а, когда вернулись, "Трактор" получил за них деньги. А сработали мы гораздо раньше… 

– Без этого выхода в Суперлигу не было бы бронзовых и серебряных медалей КХЛ.  
– Конечно, это все звенья одной цепи. Тогда на "Трактор" обратили внимание, начали вкладывать деньги, стали относиться совсем по-другому.