Сергею Макарову едва не отрезали ногу, а он все равно хочет тренировать - великий игрок не намерен быть только лишь героем вчерашних дней и по-прежнему работает на общество

Год прошел с момента, когда знаменитый форвард ларионовской пятерки Сергей Макаров вернулся на родину из-за океана. Пока он спортивный функционер. Но не за горами, как думает сам дважды лучший нападающий чемпионатов мира, и настоящая тренерская работа.

Когда Сергей Макаров пригласил меня в гости, один мой приятель с придыханием протянул: "Завидую. Макаров всю жизнь был для меня кумиром. Чем он сейчас занимается? Как живет?" Оказалось, у Макарова в Москве квартиры нет. Он оставил ее первой жене. Сейчас снимает просторную "трешку" в престижном "Доме фарфора" на Ленинском проспекте, неподалеку от площади Гагарина. Живет Макаров-младший с супругой Еленой, растит сына Мишку.

— Папа умер 6 лет назад. Жена была тогда беременна. Парня хотели назвать Матвеем, но обстоятельства изменились. Решил дать имя отца, — сказал Сергей Макаров, предлагая из холла, увешанного фотографиями и медалями, пройти в гостиную...

— Все знают, что вы работаете в Госкомспорте. Но кем?

— Возглавляю Агентство физкультурно-спортивных мероприятий. Занимаемся авиабилетами, оформлением паспортов, организацией туров для сборных команд России по многим видам спорта. Обеспечиваем наших чемпионов экипировкой, которую пытаемся производить своими силами. Шьем спортивную одежду в Таиланде, Китае, заказываем в Туркменистане. Сейчас у меня в подчинении 58 человек. А ведь год назад, когда я пришел сюда, было лишь пятеро... В нашем ведении и массовый спорт. Большое дело – организовать спартакиады школьников. Летом прошла первая. Сейчас в Челябинске, куда я вылетаю, стартовала зимняя.

— Нелегко было переехать из солнечной Калифорнии в Россию?

— Знаете, я никогда не загадываю, где буду в ближайшее время. Как и не возвращаюсь к прошлому. Понял – бесполезно. Вячеслав Фетисов, будучи в ранге председателя Госкомспорта, позвонил мне в Америку и сказал: "Хватит загорать, возвращайся. Пора в России делом заниматься". Естественно, от партнера по ЦСКА и сборной принял приглашение практически без раздумий. И ни капельки не жалею. Несмотря на обустройство в Америке. Ведь у меня по-прежнему дом в Калифорнии. И не забудьте, что до этого в России мне ничего не предлагали!

— Но ведь 5 лет назад вы мне рассказывали, и об этом писал "СС", что хотите построить на Урале завод по производству хоккейной экипировки.

— Бизнес в России не удался. Мы обращались с предложением в богатые уральские клубы, в том числе в магнитогорский "Металлург", но договориться не удалось.

— В последний раз на льду Сергея Макарова я видел в декабре 2002 года в Сетуни, на матче ветеранов в честь 55-летия "Крыльев Советов"...

— Тогда я в последний раз и стоял-то на коньках. Год прошел, а я почти не двигался – порвал ахилл. После встречи Нового года 7 января решил поиграть в теннис... Операцию сделали 13 февраля, но неудачно. Стала гнить нога. Четыре месяца провел в гипсе. Когда его сняли, увидели, что правая нога сильно опухла. Оказалось, что лавсан, который внедрили мне врачи, не прижился, и все это время внутри образовывался гной. Хорошо, что поехал в Америку, прошел обследование. Врачи сказали мне, что еще бы недели две, и я вообще мог лишиться ноги. Представляете? Сделали дренаж. Еще месяца четыре чистили меня, пичкали антибиотиками. До сих пор нога полностью не зажила. Получилось, год выпал – провел его чуть ли не на диване. Бегать нельзя, на лыжах ходить запрещено, мочить ногу, а значит, и плавать, тоже.

— В Калифорнии-то наплавались, наверное, предостаточно?

— Бассейн там практически у каждого дома. Да и в океане порой купался помногу. Я вообще люблю заплывы — по часу порой в воде пропадаю. Так было и на уральских озерах, где я всегда любил проводить отпуск, даже играя в НХЛ. Так случалось и в волнах Тихого океана...

— И акул не боялись?

— Так они нападают обычно лишь на серфингистов. Они совершают активные движения, что и привлекает акул.

— Вообще вы долго адаптировались за океаном?

— К нам, первым русским хоккеистам в НХЛ, всегда было особое отношение. Североамериканцы понимали: мы приехали на их рабочие места. Правда, позже все постепенно успокоилось. За океаном многие поняли: их хоккей от нашествия европейцев только выиграл...

Во всех клубах НХЛ игрокам и их семьям созданы нормальные бытовые условия. Так что переходы там безболезненны. Во всяком случае, так было для меня. Как купил дом, так и продал его, а уж если снял – тем более просто отказаться. Главное – это бесконечные перелеты. Я просто привык выступать на разных площадках и проблемы в переездах не видел. Кстати, в гостях я вообще любил играть. Команда-хозяин при своих болельщиках вынуждена атаковать, раскрываться. Мне, нападающему, естественно, легче выполнять свою работу — забивать. Так было и в России, и в Америке.

— Если вспомнить заокеанскую карьеру, о каком клубе остались самые приятные впечатления?

— Я четыре сезона отыграл в "Калгари" и три — в "Сан-Хосе". Плюс на излете полгода провел в "Далласе". Конечно, с большим удовольствием вспоминаю время, проведенное в "Сан-Хосе" вместе с Игорем Ларионовым. Мы ведь с ним лет десять до того вместе играли. А третьего, как известно, к связке найти всегда несложно. В "Акулах" это были Джо Ньювендайк и Гарри Робертс.

Робертс до моего прихода в клуб больше 15 шайб не забрасывал. Когда мы играли вместе, поспорили. Я ему говорю: "Забьешь 50!" Он мне: "Быть не может! Если это случится, сына назову твоим именем". Пятьдесят-то он забил, только вот обещание не выполнил, назвав Сергеем не сына, а свою собаку...

— Но ведь не только с Игорем, а со всеми из ларионовской пятерки вы играли очень долго и слаженно...

— Я бы вообще назвал нашу пятерку идеальной. Настолько подобрались ребята. На площадке мы чувствовали друг друга, какой-то инстинктивной силой ощущая партнера, даже не видя его. Интуитивно менялись позициями, страховали. Порой оказывалось, что Фетисов с Касатоновым — на пятачке на добивании, а я или Вова Крутов вместе с Ларионовым — на синей линии, на позиции наших защитников.

Шведы недавно признались мне, что шпионили за нашей пятеркой, снимали каждое движение, разбирая по крупицам. Все пытались понять, за счет чего нас можно обыграть. Но что любопытно, мы сами не знали, что сделает каждый из нас в следующую секунду. Ведь все были яркие импровизаторы. Порой, когда кто-то из нас забрасывал шайбу, даже говорили, что герой обыграл десятерых. Имелась в виду пятерка соперников с вратарем и нас четверо.

— Вам, часом, не приходилось на льду встречаться с Филом Эспозито?

— Слава богу, нет. Но понимаю, к чему вы клоните. Я читал опубликованные в "СС" отрывки из его книги. Это просто бредни сумасшедшего. Как можно подвергать сомнению успехи хоккеистов, которые доказали всему миру, что они могут на равных играть с профессионалами? Вообще Фил всегда допускал нелицеприятные высказывания в адрес русских, отделяя их от всех остальных.

— Как же объяснить, что у него зять – русский?

— В Америке дети абсолютно независимы от родителей. Они самостоятельны как финансово, так и в вопросе принятия решений. Думаю, если бы не твердое желание его дочери выйти замуж за Сашу Селиванова, Эспозито наверняка бы начал ставить этой паре палки в колеса.

— Ваш самый запоминающийся день в карьере...

— ...Чемпионат мира в 1978 году. Он больше всего отложился в памяти даже не столько потому, что мы на нем победили. Просто он был для меня первым. К тому же я оказался в компании с великими игроками. С тем же Харламовым, на которого я молился. Ведь полюбил Валерия еще десятилетним мальчишкой, когда против него бился мой брат Николай... Я ехал в Прагу запасным. Но так получилось, что провел почти все матчи, по ходу заменяя травмированных. Поиграл и с Балдерисом, и с Капустиным, и с Юркой Лебедевым....

– А как же выход за сборную на "Кубке вызова-79"?

— Тогда мы доказали миру, что можем обыгрывать не только канадцев, но и сборные, составленные из всех лучших игроков планеты. Ведь за сборную НХЛ помимо канадцев выступали американцы и скандинавы. Тогда я играл вместе с братьями Голиковыми.

— Первый гол в чемпионате страны вы провели в ворота "Спартака"...

— Это был сезон-1976/77. В Лужниках красно-белые принимали "Трактор" и, к удивлению многих болельщиков, уступили — 0:3.

— Знаменитый Николай Озеров в репортаже о той игре с воодушевлением упоминал о вас еще до стартового вбрасывания...

— Великий комментатор видел меня, когда наблюдал за выступлениями молодежной сборной. К тому же он хорошо знал моего брата. Смотрел за мной и на традиционных предсезонных турнирах на призы "Советского спорта", в которых к тому моменту я участвовал дважды. Вот и старался мэтр предвосхитить события, оказавшись провидцем. Он знал абсолютно все новости.

— Что думаете о ситуации в ЦСКА? Вам не обидно, что клуб не борется за медали?

— Чтобы говорить однозначно, нужно понять, почему ХК ЦСКА дошел до такого уровня. Школа-то армейская – одна из сильнейших в стране! Я просто не хочу никого обижать...

— В августе грядет Кубок мира. На прошлом подобном турнире в 1996 году вы работали тренером нашей сборной. Каких ошибок из прошлого нельзя допускать сейчас?

— Тогда просто не было тренера. Ведь буквально накануне того турнира в больницу попал Игорь Дмитриев. Заменивший его Борис Михайлов не смог сплотить ребят, создать команду. Он пытался руководить подопечными так, как он ранее делал это в ЦСКА, будучи помощником Тихонова. Да, половина той команды были армейцы. Но все это уже абсолютно другие люди. Те, кто прошел школу НХЛ, со своими взглядами, с деньгами, наконец. Я пытался подсказывать. Однако Борис Петрович делал все так, как считал нужным только он. Потому у нас ничего и не получилось.

— На вашей карьере тренера рано ставить крест?

— Закончив играть, я решил отдохнуть от хоккея. Но в принципе, если будут предложения, готов их рассматривать.

— Если бы вам в руки дали сборную?

— Пока этот вопрос закрыт. Если говорить о чемпионате мира и Кубке мира, то тренеры сборной известны. И обсуждать их не имеет смысла. Это прерогатива федерации.

— А если б предложили пойти тренером в ЦСКА?

— Я бы серьезно задумался, прежде чем дать ответ. Главное, чтобы владельцы клубов не вмешивались в тренировочный процесс. Ведь за океаном подобного нет. Там тренерам доверяют. И просто снимают их, если результата нет.

— Отец и мама работали в Челябинске на заводе, мама до сих пор живет в родном городе, — рассказывает Сергей Макаров. – Родители порой не успевали за нами присмотреть. Потому формирование меня как личности легло на плечи старшего брата Николая. Он и стал моим первым тренером, а по сути, и воспитателем. И не только моим, ведь еще рос средний Юра, а через два года после меня родилась младшенькая Аня.

Когда меня приглашали в Москву, а звали и "Динамо", и "Спартак", ведь я на виду был в молодежной сборной, Коля сказал: "Если уж идти, то только в ЦСКА". Так что выбор был предрешен, и армейский клуб стал для меня родным.

Честно скажу, на недавнем матче ЦСКА против "Салавата Юлаева" я болел не за армейцев. Ведь Николай сейчас в столице Башкирии, он – главный тренер "Салавата Юлаева". Естественно, переживал за команду брата. До этого он два десятка лет отработал в родном "Мечеле".

Кстати, Николай был очень неплохим защитником. После Гусева, Лутченко, Цыганкова и Васильева он был, наверное, следующим у нас в стране. Не случайно, заканчивая карьеру в финском "Йокерите", он трижды признавался лучшим в Стране Суоми. Эта команда до прихода Коли слыла аутсайдером, а вскоре проигрывала лишь лидеру того времени ХИФКу. Колю и в Москву приглашали. В "Спартаке" уже квартиру дали. Да в Челябинске взбунтовались партийные боссы, побоявшись за судьбу "Трактора". И брат вынужден был вернуться и всю жизнь играл в родном клубе.

И в национальную команду Николая взяли лишь раз. Да и то потому, что Тихонов знал его по второй сборной. В 1982 году в Финляндии он стал чемпионом мира, когда ему исполнилось 33. Я к тому времени был трехкратным чемпионом мира...

С Колей мы часто общаемся, созваниваемся, порой вместе отдыхаем. Любим порыбачить, особенно на Урале...

Средний брат, Юрий, – в Екатеринбурге, старший тренер "Динамо-Энергии". До этого воспитывал молодежь в детской хоккейной школе в Челябинске.

P.S. Об отставке правительства России мы с Сергеем узнали практически одновременно, сидя у него дома. Я не мог обойти вопрос: "Как спорту в нашей стране жить дальше?"

— Поскольку мы – всего лишь Комитет, а не Министерство, весь наш аппарат во главе с председателем Вячеславом Фетисовым продолжит работу, — сказал Сергей Макаров. – Главное — в другом. В наших стенах практически подготовлен проект Закона о спорте. Получается, как раз для нового кабинета министров. Он должен устранить все неурядицы и несостыковки в правовой основе взаимоотношений между спортсменами, руководителями клубов, меценатами и властью. Надеюсь, нам удастся осуществить идею, о которой долгие годы мечтают все наши спортсмены. Ведь тогда, надеюсь, не будет вопросов, возникших, к примеру, после отъезда за океан Жердева. Все будет ясно: или ты нарушил закон, или нет.

Макаров Сергей Михайлович

Родился 19 июня 1958 г. в Челябинске. Нападающий. Заслуженный мастер спорта. В 1976–1978 гг. – в "Тракторе", в 1978–1989 – в ЦСКА. Двукратный олимпийский чемпион (1984, 1988 гг.). Лучший форвард чемпионатов мира 1979 и 1985 гг. Лучший бомбардир чемпионатов мира 1983, 1985 и 1986 гг. Обладатель Кубка Канады 1981 г. Трижды становился лучшим игроком в СССР (1980, 1985 и 1989 гг.). Дважды чемпион мира среди молодежных сборных (1977 и 1978 гг.).

1976

Дебют в чемпионатах страны. Первую шайбу провел в матче против "Спартака" в "Лужниках". Клуб Макарова "Трактор" в сезоне-1976/77 впервые вошел в число призеров, выиграв бронзу.

1978

Приглашен в первую сборную СССР. Всего за карьеру – восемь титулов чемпиона мира (1978, 1979, 1981-83, 1986, 1989, 1990гг.).

Перешел в ЦСКА. Стал одиннадцатикратным чемпионом страны (1979–1989 гг.). В чемпионатах СССР сыграл всего 519 матчей, забросив 322 шайбы. 9 раз становился лучшим бомбардиром чемпионатов СССР (1980–1982, 1984–1989 гг.).

1989

Уехал в "Калгари". Стал обладателем приза "Лучшему новичку" сезона- 1989/90. Провел за океаном 458 матчей, забросив 146 шайб. Выступал в НХЛ семь полных сезонов плюс сезон-1996/97 начинал в "Далласе" (4 матча).

1996

Стал тренером сборной России на Кубке мира, где наша команда стала лишь четвертой.