Фастовский: с "Сибирью” стали считаться

Разговор с генеральным менеджером "Сибири", ставшей одним из открытий нынешнего чемпионата, получился долгим и откровенным. С его первой частью мы знакомим читателей "Чемпионат.ру".

— Хоккей сейчас смотрите?
— А как же? Это моя работа — смотреть хоккей. Смотреть хоккей от начала до конца – это в обязательном порядке! Нет предела совершенству, поэтому я должен постоянно развиваться.

— На чьей стороне симпатии?
— Я ни за кого не болею. Смотрю со стороны специалиста. С моей точки зрения, у Уфы нет соперников. Всё может быть, но по любой логике они обязаны выигрывать. Тренеры "Салавата Юлаева” это тоже понимают.

— Что бросилось в глаза, когда приехали в Новосибирск, сменив ЦСКА на "Сибирь”?
— ЦСКА – это мировой бренд, работа в котором дала мне очень много. В начале моей работы в офисе ЦСКА было пять работников, а потом мы постепенно создали тот клуб, который работает сейчас. Конечно, тот ЦСКА, который я покидал, и ту "Сибирь”, в которую я приехал, сравнивать нельзя.

— ЦСКА по организации при вас стал топовым клубом?
— Нет. Он стремится к этому, но до лучших образцов он ещё не дорос. Мы двигались в нужном направлении, но чего-то не хватило, в первую очередь времени. Очень ограниченное финансирование, возникало много проблем с деньгами. Огромное спасибо "Норильскому Никелю”, который спас ЦСКА от исчезновения. Если бы в 1987 году они не взяли под свою опеку ЦСКА, я не знаю, что сейчас бы было с этим прославленным клубом. Они не готовы были тратить космических денег, но клуб они спасли. Это личная заслуга Прохорова, я считаю.

— Когда вы работали в хоккейном ЦСКА, контактировали с футбольным и хоккейным клубами?
— С баскетбольным ЦСКА у нас был один спонсор, но и с футбольным, который существует отдельно, мы постоянно контактировали. Я и с Гинером, и с Кущенко периодически общался. Мне интересны эти виды спорта, болею я, разумеется, и в футболе, и баскетболе за ЦСКА.

— В Новосибирске тоже есть две "Сибири”, пусть и ничем, кроме одного города, не связанные. Вы как-то контактируете с руководством футбольной команды?
— Я не стремлюсь к контакту. Это, наверное, во мне проблема, просто мне банально некогда.

Кирилл Фастовский

— Чувствуете конкуренцию за болельщиков или, быть может, за бюджетные деньги?
— Нет, абсолютно. Я это не воспринимаю как конкуренцию. Мы все занимаемся одним большим делом. Хоккей в Сибири – самый популярный вид спорта, что логично. Сибирь и лёд – это неразделимые вещи, я уверен в этом.

— Но в прошлом сезоне на футбольную "Сибирь” ходило больше людей, когда она играла в Премьер-Лиге.
— Сколько у них стадион? 12 тысяч? Вот если бы у нас был такой стадион, пусть даже не новый, то мы бы футбольную "Сибирь” уже давно перещеголяли. Это несравнимо.

— Вы провели первый сезон в качестве генерального менеджера "Сибири”, какое приобретение считаете вашей главной заслугой, а кто из игроков разочаровал?
— Во-первых, хочу отметить, что все приобретения нельзя назвать моими. Формально я работаю в "Сибири” с 1 июля, и почти все приобретения были сделаны прошлым руководством, но при моей консультации, с моего одобрения. Тем не менее главная удача – это Лив. Я за ним, ещё будучи генеральным менеджером ЦСКА, гонялся два года, но он не хотел уезжать из Швеции.

Наиболее неудачное приобретение, наверное, это Юрий Буцаев. Я на него особенно не рассчитывал, но в него верили тренеры. Трухно — неудачное приобретение, это чисто моя ошибка. Стиль игры, в который мы играем, не для него. Он так и не понял схем, не склонен он к анализу игры.

— Когда вы пришли на пост генерального менеджера "Сибири”, одной из целей, которую вы обозначили, было повышение репутации клуба. Как считаете, за год вы справились с этой задачей?
— Конечно! Мы этим занимаемся постоянно, и прогресс налицо. К нам стали относиться абсолютно по-другому. И не только из-за результатов, хотя мы провели замечательный сезон, пусть и не играли результативно, но были заметны. Дело в работе клуба в целом. Наша работа — она ведь на виду. Это мы думаем, что варимся у себя в клубе, городе и никто вокруг нас не замечает, а на самом деле нас хвалят сейчас практически везде, на всех совещаниях и встречах. Ставят "Сибирь” другим клубам как положительный пример. Я встречаюсь с людьми, так что могу ручаться за свои слова. Мария Левинская, наш пресс-атташе, одна из лучших в КХЛ, наша статистическая бригада тоже в ходит в число лучших в лиге, самые большие изменения во дворце произвели именно в "Сибири”. За счёт всего этого поднимается престиж, об этом начинают говорить игроки между собой, следовательно, в хоккейном мире Новосибирск уже начинают воспринимать всерьёз.

Сейчас мы можем позволить себе говорить с серьёзными игроками, хотя ещё год назад, услышав "Сибирь”, большинство хоккеистов просто говорили: "Вы что, с ума сошли?”. Сейчас такого нет, и это главное наше достижение.

Кирилл Фастовский

— Как часто между вами и тренерами возникают споры по тем или иным игрокам?
— Понимаете, иногда я могу наложить вето на переход, чаще тренеры желают оставить в команде игрока, но по тем или иным причинам я пытаюсь их переубедить. Порой по финансовым причинам, но чаще всего по игровым моментам. На сегодняшний день у нас идёт оживлённый спор по двум игрокам.

— Один из них – Игорь Мирнов?
— Я не буду называть фамилии, но Игорь тут ни при чём. Такие споры, которые у нас возникают, это нормально, это в рамках здоровой совместной работы. Конечно, моё слово последнее, но подбор игроков у нас осуществляется совместно. Есть список позиций, которые требуют укрепления. Кто-то ушёл, кто-то собирается уходить. Спортивная служба клуба подбирает игроков, одновременно поиском занимаются и тренеры, они ведь тоже не в вакууме живут. Когда мы собираем всю информацию, условно из пяти кандидатов тренеры выбирают того, кто им нужен. Далее уже моя работа. Бывает, что я на начальном этапе, даже не общаясь с игроком, отметаю кандидатуру, зная, что к нам он не пойдёт. Я представляю запросы большинства хоккеистов, а тренерам в финансы уж точно не стоит углубляться.

— Сочетание должности генерального менеджера и тренера, как то было в ЦСКА с Немчиновым, это приемлемо?
— Я не хочу говорить о других клубах, но считаю, что это неправильно. Но это по моим представлениям. Тем более что, пригласив в Шуплера, они, наверное, поняли, что не всё у них хорошо.

— В новом регламенте вместо шести легионеров в составе есть место только для пяти. Этот пункт в регламенте лоббировала ФХР?
— Да. Это было главное условие ФХР при подписании контракта на передачу КХЛ прав на проведение чемпионата России. Без этого пункта они бы ничего не подписали со своей стороны.

— Возможно ли КХЛ выйти из под патронажа ФХР?
— Теоретически, конечно возможно. Но сейчас движения в сторону инициирования кого-либо конфликта между КХЛ и ФХР до Олимпиады делать бессмысленно. Это политика, а в неё я лезть не хочу.

— "Сибирь” в этом сезоне была одной из немногих команд, которая использовала право на дозаявку шестого легионера. Сейчас лимит сократили, это создало для вас определённые проблемы?
— Я расскажу, почему мы взяли шестого иностранца и заплатили 7,5 миллиона. На рынке появился игрок, относительно дешёвый и подходящий нам по соотношению цена/качество. Речь идёт об Александре Хеллстреме. Если бы у него был более внушительный контракт, конечно, заплатив налог, мы бы переплатили. Нам это оказалось выгоднее, чем искать игрока примерно того же уровня в России. Но это было на тот момент, сейчас ситуация немного изменилась. Нам в любом случае придётся от кого-то отказаться.

Кирилл Фастовский

— Главный кандидат на уход из команды – Стефан Лив?
— Всё равно, даже если Лив уйдёт, нам нужен будет вратарь. А это почти точно будет легионер. Потому что российских вратарей физически нет! Есть четыре человека, да и те все на контрактах. На все 23 клуба в любом случае не хватит.

— Есть информация, что он ведёт переговоры с "Локомотивом”, а зарплата в Ярославле у Лива будет в районе двух миллионов евро.
— Цифры как-то уж больно быстро растут в прессе. В "Сибири” он получал меньше миллиона, я не буду называть точные цифры. Он ведёт сейчас переговоры, но, по-моему, сейчас идёт речь о 1,5 миллиона долларов.

— Есть вероятность, что если вы удовлетворите запросы Лива, то он останется в команде? Или речь идёт в том числе и о борьбе за Кубок, чего "Сибирь” пока ему пообещать не может?
— Сейчас дело только в деньгах.

— Есть какой-то дедлайн в переговорах с Ливом, после которого вы уже не сможете ждать его решения и начнёте вести переговоры с другими вратарями?
— Понимаете, мы так не работаем. Я не могу из-за Лива рисковать будущим клуба, поэтому переговоры с другими вратарями идут параллельно.

— Шведу Тернбергу, который недавно стал игроком "Торпедо”, вы предлагали контракт?
— Да, скрывать не буду. Но он выбрал Нижний Новгород, хотя мы сделали предложение раньше, две с лишним недели назад. Очень хороший игрок, мы очень хотели его приобрести, жаль, что не получилось.

— Открытию зарплат препятствуют игроки и профсоюз?
— Именно так. Они категорически против. Но они имеют на это полное право.

— Есть ли какие-то рычаги, чтобы изменить это в будущем и всё же открыть зарплатные ведомости в КХЛ?
— Наверное, есть. Когда-нибудь зарплаты будут открыты, но это будет не завтра. Но по большому счёту, зачем это нужно? Чтобы появились дополнительные темы у жёлтой прессы? Для чего? Это бюджет клуба, это личные деньги игроков. По любому хоккеисту можно найти примерные суммы в Интернете, зачем знать точные суммы, я не понимаю.

— Но ведь это своеобразный критерий оценки работы игрока и, например, вас как генерального менеджера. Имея зарплатные ведомости перед глазами, все смогут оценить эффективность клуба, насколько его выступление в сезоне соответствует затратам.
— Если хотите, я вам и так могу рассказать. Что вы хотите узнать?

— Ну, например, назовите самый эффективный клуб КХЛ.
— Безусловно, рижское "Динамо”. К ним даже близко никто не подошёл и в ближайшее время не приблизится.

— Дело в том, что Латвия состоит в Евросоюзе.
— Дело не в близости к Западной Европе. У рижского "Динамо” самые низкие затраты на игроков. Латыши, играя в "Динамо” Рига, не являются легионерами и составляют, по сути, сборную Латвии. Но если латыш поедет играть в другой клуб КХЛ, он станет легионером. У нас в команде есть Георгий Пуяц – он иностранец, занимает место легионера, одного из пятерых. Когда мы рассматриваем ситуацию с этой точки зрения, конечно, сразу прокручиваем в голове, что можно на его место пригласить шведа или финна поинтереснее. Поэтому у них игроков не берут, а клуб получает заветную стабильность.

— Для Риги Пуяц – это дорогой игрок, он возвращаться домой не планирует?
— Нет, вы что. Он, как и Ципулис из "Амура”, уехал из "Динамо”, получает неплохие деньги и вряд ли думает о возвращении. Я знаю, что сейчас на Ниживия серьёзно насели, Нормунд Сейейс не исключает, что его и Дарзиньша Рига удержать не сможет.

— Лигой не рассматривался вариант отмены лимита на игроков, страны которых представлены клубами в КХЛ?
— В таком случае команд в Риге и Минске больше не будет.

Кирилл Фастовский

— Это своеобразная поддержка КХЛ трёх зарубежных клубов?
— Это не поддержка. Это идеология Континентальной хоккейной лиги. Это не российская, а международная лига, и мы должны учитывать интересы тех команд, которые у нас играют. Клуб из Латвии – пусть там будут играть латыши. Вступят финны – будет команда, составленная из финнов, в этом ничего страшного нет. Мы ещё не доросли до того, чтобы открывать все двери подряд. Мы подставляем сборную и собственную молодёжь. На перспективу работать никто не будет, потому что результат нужен уже сегодня. Легче взять опытного легионера, чем подводить несколько лет игрока из молодёжной команды к основе.

— По новому регламенту не совсем понятен следующий пункт. Говорится, что смогут защитить своих троих воспитанников примерно 10 клубов, школы которых соответствуют уровню КХЛ.
— Я один из авторов регламента, мы весь год над ним работали в специальной комиссии. Суть вот в чём. Клуб имеет свою школу либо вкладывает определённые деньги в школу, но она ему формально не принадлежит – без разницы. Главное, чтобы в год клуб вложил в школу минимум 20 миллионов рублей. Именно по этому показателю школа признаётся школой именно этого клуба и получает право защиты своих воспитанников. Сейчас выяснилось, что всего 10 клубов занимаются подобными финансовыми вливаниями в свои школы.

— "Сибири” такая система на руку?
— Конечно. Чем больше сильных молодых игроков на рынке, тем лучше.

— А если завтра в "Сибири” появится новый Тарасенко, самородок, и придётся его отпустить?
— Никто его не отпустит. Если у нас появится новый Тарасенко, мы найдём способы, как его выкупить путём обменов. Но пока талантов больших в школе "Сибири” нет. Тем более, отпустив одного Тарасенко, мы получаем шанс привлечь в команду двух Овечкиных.

— Проводится ли какой-то мониторинг иностранцев, которых "Сибирь” драфтовала два последних года?
— Разумеется. Яшкин вон уже в первой команде играет! Другое дело, что они и нам пока не особо нужны, так как в легионерах хочется видеть готовых игроков с опытом. Да и их самих мы дергать не хотим, к тому же и родители далеко не у всех выступают за переезд в КХЛ, в "Сибирь”. По крайней мере, на данном этапе. Мы не берём легионеров, которых нужно воспитывать. Для этого есть наша российская молодёжь.

— То, что в новом регламенте для клубов МХЛ есть два места для иностранцев, это во многом сделано для задрафтованных игроков?
— Да, конечно. В первоначальном варианте регламента этих двух игроков не было, но в том числе я настоял на включении этого пункта.

— В "Сибири” есть скаутская система?
— Конечно, нам до клубов НХЛ далеко, где по 40 скаутов на одну команду. У "Сибири” есть доброжелатели, причём по всей стране. Мы с ними советуемся, есть, конечно, у нас и свой спортивный отдел, где селекционер собирает информацию по нужным нам игрокам.

Кирилл Фастовский

— На данном этапе штат у клуба полностью укомплектован?
— Нет. Но на сегодняшнем этапе, в наших реалиях, просто нет смысла его увеличивать. Все пробелы закрываются за счёт моего общения в хоккейном мире. Я могу позвонить любому специалисту и спросить, что он думает о том или ином игроке. Для этого нам не нужно держать его в штате. Кроме этого мы пользуемся теми же скаутами энхээловскими, которые работают в России. Они сами в этом заинтересованы, а их данные наиболее объективны и полезны для нас. Спасибо НХЛ за это!

— Есть ли какие-то серьёзные расхождения между вашими предложениями и итоговым видом регламента?
— Единственное, что я считаю серьёзной ошибкой, суммы за переходы игроков. Считаю, это крупная ошибка, которая ни к чему хорошему не приведёт. Суммы там настолько колоссальные, что я не знаю, для кого это принималось. Очевидно, чтобы богатые клубы перекупали ограниченно свободных агентов.

— Но, с другой стороны, в новом регламенте отменено правило "70 на 30".
— Это не столь важно, поймите. А вот когда трансфер самого дешёвого игрока будет в районе 30 миллионов рублей, это уже можно считать попыткой создания трансферного рынка, наподобие футбольного. Наш клуб никого за такие деньги покупать не будет, то же самое я могу сказать про большинство клубов КХЛ.

— Так, может, наоборот это стимулирует обмены и работу на рынке свободных агентов?
— Это стимулирует прежде всего стабильность составов команд. Остановить текучку – это здорово. Но когда игрок хочет уйти и у него нет такой возможности, это неправильно.

— "Сибирь” будет продолжать использовать скандинавский рынок игроков как приоритетный в трансферной политике?
— Да. Это наша линия, согласованная с тренерским штабом и с владельцами. По стилю, по обученности, по отношению к делу. Не скажу, что по финансовым запросам есть какая-то разница между финнами, шведами, словаками и чехами, но финские и шведские хоккеисты больше подходят нашему клубу. Прошлогодний скандинавский опыт был положительный, а от добра добра не ищут. Хотя есть исключения везде, тот же Штрбак – словак, но очень сильный и правильный игрок. Есть и негативные примеры, но мы их называть не будем, давайте лучше о хорошем.

— Делая ставку на легионеров, велик ли шанс ошибиться в хоккеисте как в человеке, не имея возможности узнать его, в отличие от россиянина?
— Конечно, это почти всегда кот в мешке. Не потому что мы не следим за игроком и не изучаем его, просто всегда есть вероятность, что он не приживётся в команде, в новой для себя стране.

— Если говорить о составе в общем, уже известно, кто уходит?
— Известно, но вам это знать пока не стоит. 30 апреля у всех заканчиваются контракты, 1 мая всё будет обнародовано. Сейчас говорить об этом я считаю неэтичным.

— Много ли игроков из нынешнего состава, которых вы хотели бы оставить в команде, но они уходят?
— Таких практически нет. Кроме, возможно, Лива. В случае с остальными мы контролируем процесс, определяем, оставить игрока или отказаться от него. Сейчас мы находимся на ином этапе, чем год назад. Сейчас игроки хотят остаться, но мы в них уже не заинтересованы. У нас есть твёрдая позиция насчёт того, какую роль должен исполнять каждый из игроков.

Кирилл Фастовский

— Ваш коллега Леонид Вайсфельд недавно заявил, что его клуб не может рассчитывать на приобретение сильных российских игроков и будет делать ставку на пятёрку легионеров. "Сибирь” после успешного сезона с действительно сильными игроками с российским паспортом ведёт переговоры?
— Да, у нас есть некоторые варианты, но за разумную цену. Мы всё равно не можем подписывать топовых русских игроков, у них порой немыслимые запросы. В любом случае в команде, которая претендует на что-то серьёзное, должны быть три боеспособных звена и сильный вратарь. Четвёртое звено – это помощники. Их задача не пропустить, измотать соперника и дать отдохнуть лидерам. Наше четвёртое звено справилось со своими обязанностями на "ура”. Они нам очень помогли, звено Ворошило – Богдановский — Санников просто молодцы! Мы их, безусловно, оставляем как четвёртое звено, допускаем, что они будут развиваться, но пока мы их видим именно в такой роли.

— Вы на встрече с болельщиками заикнулись о том, что "Сибирь” планирует сменить цвета и, возможно, логотип. Есть ли движение в этом направлении?
— Есть. Наверное, логотип мы менять не будем. Форму однозначно поменяем. У нас в хоккее, и спорте вообще, форма команд – это сочетание трёх цветов: красный, синий и белый. То есть цвета российского флага. Ещё у многих присутствует чёрный: "Трактор”, "Авангард”, "Кузня”. Хочется что-то сделать такое, чего нет ни у кого в России.

— Со стороны болельщиков и высшего руководства на предыдущих тренеров оказывалось серьёзное давление. Вы согласны с тем, что Андрей Тарасенко, как воспитанник "Сибири”, это в какой-то мере гарант стабильности?
— Почему? Я так не считаю. Мы здесь все гаранты: я, он, Дмитрий Юшкевич. У нас удачно сложился коллектив, руководству кажется, что мы идём на правильном пути. Именно поэтому я предложил продлить с тренерским штабом контракты ещё до плей-офф. Неважно, как мы сыграем в плей-офф, – тренеры должны остаться. Вот это гарант стабильности.

— Как вы считаете, возможно ли в будущем удержать в тандеме двух перспективных тренеров?
— Кто знает? Конечно, скорее всего, Юшкевич в скором времени захочет поработать самостоятельно. Это здоровые амбиции, каждый человек стремится к лучшему. В данном случае Юшкевич – это тот человек, у которого есть способности, чтобы справиться с любой задачей. Пока же я ничего не могу сказать про будущее клуба хотя бы через год.

— Сколько лет ещё действует ваш контракт с "Сибирью”?
— Контракт с клубом у меня ещё на один год.

— Как вы думаете, двух лет достаточно, чтобы добиться каких-то результатов, построить команду, наладить организацию в клубе?
— Главное — показать направление. Хотя бы это, я думаю, у меня может получиться за этот срок. Я не считаю себя мессией, но меня с тем моим видением хоккея и околохоккея руководство поддерживает. Что будет дальше – посмотрим.