"А у Вани Ткаченко две дочки остались…"

На арене детской школы «Локомотива», справа от входа, еще с ночи появился маленький мемориал. Болельщики создавали их везде, по всему Ярославлю. И охапки цветов, все больше гвоздик, становились с каждым часом все выше и выше. Красные цветы прикрывали склоняющиеся на ветру, но не гаснущие желтые огоньки свечей.
Мальчик в шарфе «Локо», укутавшись шарфом, долго и неподвижно стоит, не замечая снимающих его камер. А мимо проходят первые тренеры погибших ребят.
«Я слишком хорошо знаю, что это такое... К сожалению, я знаю. Разбиваются машины, падают самолеты. Когда ты читаешь или слышишь об этом, то воспринимаешь все это немножко отстраненно. Да, жутко, но ты все-таки не знал этих людей. А если гибнет кто-то из близких, ты никогда не сможешь до конца это принять. Тебе кажется, что такого просто не может быть...»  – сказал тренер Александра Галимова.
Вчера, наутро после катастрофы, все их детские тренеры, наверное, в глубине души не могли этого принять. И, рассказывая о своих мальчишках что-то простое и обрывочное, они говорили о них как о живых. И так же говорили о них друзья их детства...

«ЯРЧУКА Я НАШЕЛ... В БАНЕ»

Борису Пушкареву отчего-то вспомнилось, как Артема Ярчука он нашел... в бане.
– Все эти ребята на моих глазах выросли. Всех я хорошо знал. Артемку Ярчука нашел… ну да, это чистая правда... в бане. Мы парились вместе с ним и с его отцом. И я пригласил его приходить ко мне на тренировку. Он пришел и остался в хоккее. Вот такая судьба. Никита Клюкин ко мне попал, когда ему было 13 лет. И это был такой ребенок... таких на свете просто не бывает.
– То есть?
– Я сказал тогда: «Ангел попал к своим». Человек был такой… хороший. Очень. Капитан команды. Лидер – целеустремленный, трудолюбивый... Поздновато попал он, правда, ко мне. Его школьное хоккейное образование отставало. Но он другим это компенсировал – самоотверженностью.
С Пашей Снурницыным я проработал три года. Тоже парень с сильным характером. В семье у него все было достаточно сложно. Рос Паша без мамы... То ли он с отцом жил, то ли с сестрой – я этого за три года так и не сумел понять. Отца, кстати, я ни разу не видел. По телефону раз поговорили – и все.
– Можно сказать – Паша Снурницын сам себя и вырастил? А что же делать, если нужно было выживать?
– Но видите, как получилось: не выжил...
– У него была девушка?
– У Никиты Клюкина была. И дело шло к свадьбе... А Пашу, по-моему, пока еще институт больше волновал, проблемы с армией, игра за сборную. Он вот как раз приехал из сборной. Правда, Никита тоже в последнее время по поводу своей игры очень беспокоился. Он мне звонил недавно, спрашивал совета – какие упражнения нужно делать, чтобы то-то и то-то в своей игре подтянуть.
– И вы его проконсультировали по телефону?
– Просто обсудили подробно. О ком еще рассказать? Кирюхин Андрюша – мы с их годом рождения часто в летних лагерях оказывались вместе. Он был очень умелым. Мог такие яркие моменты показать! Я сейчас уже точно не вспомню, кому он этот гол забивал... Может быть, «Динамо» московскому. Объяснить это невозможно. Самому нужно было видеть.
– А Ваня Ткаченко? У него остались две дочки...
– Ваня был очень добрым. Как мы переживаем что-то внутри себя, так мы, наверное, к окружающим и относимся...

«ЮРКА ПОМАХАЛ ДЕВУШКЕ С ТРАПА»

Юра Урычев был дисквалифицирован на пять матчей. Да к тому же у него был перелом... Ну никак он не должен был оказаться в этом злополучном самолете! Однако судьба и сам игрок решили иначе. Юрий полетел. Защитник Илья Ситников – его друг детства, младше Юры на несколько лет. И, кто знает, может быть, именно Илье вскоре придется надеть свитер «взрослого» «Локомотива»...
– Илья, вы ведь были близкими друзьями с Юрой?
– Мы с Юркой жили в одном районе. У нас и родители дружат. Юра всегда был веселым, жизнерадостным парнем. Душой компании. Сначала у него в хоккее все не очень-то гладко складывалось. Но в возрасте 15 лет он уже стал достаточно хорошо играть. Его вызвали во вторую команду, заметили во второй – позвали в первую. Где и играл...
– Урычев был старше вас. Это как-то сказывалось на ваших отношениях?
– Да, но только в том смысле, что он старался меня чему-то научить. Когда у него сезон подходил к концу, мы иногда оставались с ним после тренировок. И он мне что-то показывал из того, что успел подхватить в «главной команде». Например, хитрые броски по воротам, выбор позиции...
– Что вам сейчас особенно ярко вспоминается, когда говорят «Юра Урычев»?
– Ну, может быть, как он всегда приходил со своим солнечным, радостным настроением. И у меня сразу же настроение поднималось. С ним никогда не было ни скучно, ни грустно.
– Перед отлетом в Минск вы с ним встречались?
– Мы виделись позавчера. Он как раз к отъезду готовился, хотя у него был сломан палец. Я спросил его: «Зачем? Ты же можешь дома остаться?». А он: «Нет, я все-таки поеду, покатаюсь, побегаю...».
– И был, как всегда, в хорошем настроении?
– А я его в плохом вообще ни разу не видел.
– Кто-нибудь провожал его?
– Провожала девушка, его знакомая. Она мне сказала, что он помахал ей с трапа самолета.